Капитан Уильям Хост освободитель Котора

 

И невозможное возможно

А. Блок

 

Котор  Вид с полуострова Врмац

 

В.Б. Броневский «Записки морского офицера в продолжении кампании на Средиземном море под начальством Вице-Адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина». 1836-1837
Н.Н. Бантыш-Каменский «Сенявин». 1838
А.А. Арцимович. «Адмирал Дмитрий Николаевич Сенявин». 1855
М.А. Лялина «Подвиги русских адмиралов – Сенявин». 1900
А.Л. Шапиро «Адмирал Д.Н. Сенявин». 1958
Ю.В. Давыдов «Сенявин». 1972
В.П. Грачев «Сербы и черногорцы в борьбе за национальную независимость и Россия (1805—1807 гг.)». 2003.
А.Г. Сацкий «Исторические портреты. Дмитрий Николаевич Сенявин». 2013
Н. В. Скрицкий «Адмирал Сенявин». 2013

Это далеко не полный перечень произведений об адмирале Дмитрии Николаевиче Сенявине, 2-й Архипелагской экспедиции (1805–1807 гг.) и славных победах русских моряков, черногорцев и бокелей в борьбе против наполеоновских войск в Приморье.

В 1807 году, после ухода кораблей Сенявина, Бока Которская была занята французами. Однако немногим известны подробности её освобождения.
Читаем русскую Википедию: «После ухода русских французы контролировали город до 1813 года … В сентябре 1813 года митрополит Петр Негош овладел всей Бокой Которской, в том числе и Котором … по решению Венского конгресса. 1 мая 1814 года черногорцы покинули Котор.»
Так значит именно черногорцам Котор обязан своим освобождением?
Никогда не верьте Вракипедии на слово! Не умоляя заслуг Петра I Петровича Негоша, стоит все же сказать, что вовсе не он выбил французов из Котора. Город черногорские соколы обложили осадой, да вот только взять не смогли. Французский гарнизон под командованием генерала Жана-Йозефа Готье (Jean-Joseph Gauthier) заперся в верхней крепости Сан Джованни и ощетинился стволами девяти десятков орудий. Такой орешек черногорцам был явно не по зубам.

Капитан Уильям Хост. 1811

Из письма капитана флота его величества фрегата «Вакханка» Уильяма Хоста контр-адмиралу Фримантлу от 5 января 1814 года:
«Сэр,
Мне очень приятно известить вас о том, что после десятидневной канонады, крепость Каттаро сдалась капитуляцией сегодня утром кораблям его величества...»

 

Капитан Уильям Хост (Captain Sir William Hoste, 1st Baronet KCB (26.08.1780 — 6.12.1828) пережил свое военно-морское «крещение» в 1793 году, когда французские революционеры объявили войну Британии. В том же году его отец попросил своего друга Нельсона взять юного Уильяма на свой корабль. Под началом прославленного флотоводца Уильям вышел в море. Несмотря на дружбу с капитаном и собственное слабое здоровье, в том числе морскую болезнь, Хосту, которому только исполнилось 13 лет, не удалось избежать опасностей. В своем первом плавании в первый год войны он был ранен в правую ногу и остался хромым на всю жизнь. Несколько позже его снова ранили в правую руку. В битве при заливе Абукир (1798) он настолько преуспел в управлении кораблем, что в 18 лет Нельсон поручил ему командование бригом HMS «Mutine», на котором Хост в 1801 году впервые отправился в Средиземное море. Уильям не был приспособлен к тяжелой морской жизни, но внушительный характер Нельсона оказал на него решающее влияние и окончательно убедил его.
В 1805 году, незадолго до Трафальгарской битвы Нельсон назначил Хоста командиром 32-пушечного (36?) фрегата «Amphion» и отправил с дипломатической миссией в Алжир. К великому сожалению молодого капитана, ему из-за этого пришлось пропустить Трафальгар. Затем адмирал Коллингвуд (Cuthbert Collingwood) поручил Хосту рейдерство в Адриатике, где тот в одиночку охотился за вражескими корабли и нападал на береговые объекты противника. Коллингвуд хотел видеть там именно Уильяма Хоста. Характеризуя капитана, адмирал отмечал его активность, бдительность, знание побережья и умение выходить из таких ситуаций, когда многое зависит больше от человека, чем от корабля. К концу 1809 года Хост и его команда захватили или потопили более 200 вражеских кораблей. Хосту было поручено командование отрядом, состоящим из четырех фрегатов. Только в марте и апреле 1810 года отряд пленил или уничтожил еще 46 судов. Для борьбы с английскими фрегатами французы направили отряд под командой капитана Бернарда Дубурдье (Dubourdieu).
13 марта 1811 года Хост и Дубурдье встретились у острова Лисса (о.Вис).
Вы, несомненно, помните расСказки о двух австрийских капитанах, Максимилиане фон Штернеке и Марке Евгене Флорио, которые командовали кораблями эскадры адмирала Тегетгофа, в сражении у острова Вис. Однако австрийская виктория над итальянцами случилась 20 июля 1866 года, а в 1811 году отряд Уильяма Хоста сошелся у Лиссы (Вис) с кораблями франко-венецианского флота.

Бой у Лиссы. 1811 
Художник Nicholas Pocock (1741-1821)

Эскадра Дубурдье из семи фрегатов и четырех меньших кораблей, вооруженных 276 орудиями, и почти с 2000 членов экипажа, значительно превосходила силы четырех английских фрегатов, на которых было всего 124 орудия и менее чем 900 членов экипажа. Французский командующий, подражая атаке Нельсона при Трафальгаре, подошел к английской линии с наветренной стороны, выстроив свои корабли в две колонны. Однако, подняв сигнал «Помните Нельсона», Хост использовал свое превосходство в управлении и стрельбе. В бою англичане потеряли 50 человек, убитыми и 132 ранеными. Дубурдье погиб, один из французских фрегатов выбросился на берег, еще один француз и два венецианских фрегата были захвачены.
«Амфион» был так сильно поврежден, что Хосту пришлось вернуться на нем в Англию, где он принял командование над совсем новым 38-ми пушечным фрегатом «Bacchante» (Вакханка).
В августе 1813 году Австро-Венгрия возобновила военные действия против Наполеона. Австрийцы приступили к освобождению Далмации и Адриатического побережья от Триеста до Рагузы (Дубровника) и Каттаро (Котора). Королевский флот пользовался полным господством в Адриатике. Корабли контр-адмирала Томаса Фримантла, друга и соратника Нельсона, позволяли быстро перебрасывать британские и австрийские войска из одной точки боевых действий в другую. Капитан Хост опять оказался в гуще событий. Однако годы непрерывных походов и боёв начали сказываться на его здоровье. Позже его хирург отмечал, что летом 1813 года здоровье капитана явно ухудшилось, но он никогда ещё не был так активен, как в течение всего того лета, проводя множество операций на иллирийском побережье, в самых сложных местах, где он либо сражался в одиночку, либо участвовал в совместных военных действиях. В апреле 1813 г. ему было приказано вернуться к острову Вис. В конце сентября он участвовал в осаде Триеста, но вновь был отозван к Вису, где адмирал лично отдал ему приказ идти в Дубровник.
В 1813 году в контакт с командующим английским флотом, стоявшим вблизи острова Вис, с целью проведения совместных операций против французов, вступил черногорский митрополит Петр I Петрович Негош. Он обратился к черногорскому народу с воззванием, напомнив, что прошло семь лет с тех пор, как французы оккупировали Боку Которскую, и пригрозили Черногории, что «ее будут называть не черной, а красной, залитой кровью». После чего черногорская армия начала борьбу с французами на побережье. После освобождения Будвы владыка обратился к жителям Боки, Дубровника и Далмации с прокламацией, в которой сказал, что пришло время славянским народам этих провинций взять в руки оружие и выступить против «разрушителя всей Европы и враг общего мира».
В конце 1813 года, командующий английским флотом в Средиземноморье адмирал Фримантл (Vce-Admiral Thomas Francis Fremantle) приказал Хосту захватить крепости Каттаро и Рагуза.

Котор около 1845

Карта Бока ди Катаро. Из книги В. Броневского

По официальным данным командующего Бокой бригадного генерала Готье, на 20 сентября 1813 г. в ней насчитывалось всего 1507 французских военослужащих, части были этнически неоднородны и не боеспособны, и окружены враждебно настроенным народом. Однако этих сил хватало для обороны хорошо укреплённых позиций, особенно самого Котора.
Не знаю, что по поводу этого приказа подумал капитан Хост, но первое, что приходит на ум, взять две крепости силой одного 38-ти пушечного фрегата совершенно невозможно! Напомню, в Которе у французов было 90 пушек, а вот в Рагузе - 194! Обе крепости были обнесены толстенными каменными стенами, в отличие от деревянного корпуса фрегата.
О нравах, царивших в руководстве королевского флота, можно написать не один десяток увлекательных романов. Карьеризм, зависть, наговоры, злоупотребления положением … Всё это испытал в своё время адмирал Нельсон, всё это пришлось испытать и его ученику – Уильяму Хосту. Позднее Хост писал отцу, что его шансы на карьеру иссякли со смертью соратника Нельсона вице-адмирала Лорда Коллингвуда, который был его единственным другом, защитником и поддержкой в высшем руководстве королевского флота.
Из воспоминаний современника событий: «Чувствуя недостаточную мощь его собственного фрегата, для осады двух крепостей, капитан Хост попросил выслать ему дополнительно морских пехотинцев, а также пушки и мортиры, но адмирал (Фримантл) отказался от выделения какой-либо помощи…». Казалось, что грандиозность и невыполнимость задачи была преднамеренной, возможно, в расчете на месть в случае неудачи.
Никакой поддержки не получил капитан и от австрийцев, хотя именно их освобождение далматских крепостей должно было заинтересовать в первую очередь. Таким образом капитану Хосту пришлось не помогать им в захвате крепостей Каттаро и Рагуза, а делать за них всю эту работу. Хост оказался в одиночестве в своей миссии, и в успехе операции он сильно нуждался и зависел от любой дополнительной помощи со стороны черногорцев и бокелей.

11 октября Хост достиг Рагузы (Дубровника), где узнал от капитана Харпера, что жители Котора восстали против французов. Хост в помощь своему фрегату взял 18-ти пушечный бриг HMS Saracen, под командованием капитана Джона Харпера (John Harper), три сицилийские канонерские лодки с пятьюдесятью солдатами и направился от островов Хвар и Брач мимо Рагузы на юг, к Боке Которской. 

Капитан Джон Харпер (1772–1855) происходил из семьи потомственных мореплавателей. Он начал службу на флоте в 1781 году и сражался в том же бою, в котором погиб его отец. Харпер служил на разных кораблях и в разных частях света (Гуадалупа, Нил, Кадис, Сиракузы и др.), отличившись во многих действиях, особенно при захвате 16 итальянских кораблей у Триеста в 1809 году. Затем был произведен в чин командера, а с середины 1812 года он в течение двух лет командовал HMS Saracen, «выполнив ряд блестящих задач». За эти заслуги ему было поручено командование блокадой Дубровника и Котора.

Котор 1846

Котор и крепость св. Ивана. Вид с Пестинграда

В октябре 1813 года в третий раз, начиная с 1797 года, черногорцы «замочили опанки в Адриатическом море». Они одержали победу над французами в Боке Которской, Всё побережье находилось в руках отрядов, руководимых Петром I Петровичем Негошем. Не сдался лишь гарнизон которской крепости, которым командовал французский генерал Жан Жозеф Готье. Черногорцы и бокели с 20 сентября 1813 года держали Котор в осаде. В ходе военных действий митрополит Петр вместе с приморскими политическими руководителями работал над подготовкой к объединению этой территории с Черногорией.

Французы узнали, что черногорский митрополит ведет какие-то секретные переговоры с англичанами. Генерал Готье, писал Петру I: «Я знаю, что к вам приедут английские эмиссары. Англичане двуличны, будьте осторожны, чтобы они не обманули вас, как они обманули все континентальные государства, которые втянули в злосчастную войну, а затем ушли». Французские войска в Боке Которской в конце 1813 года были малочисленны, и этнически неоднородны. По официальным данным генерала Готье, 20 сентября 1813 года в Боке находилось всего 1507 французских военнослужащих. По этой причине они могли думать лишь об обороне хорошо укреплённых позиций, в особенности самого Котора.

Британская эскадра прибыла к Боке Которской утром 13 октября 1813 года. Сарацин первым подошел к входу в Залив, но из-за отсутствия ветра пройти дальше не мог. По приказу капитана Харпера местные жители отбуксировали бриг в глубь залива. Англичане и сицилицы встали на якоря в Тиватском заливе. Чтобы проинформировать приходе Королевского флота они «обменялись несколькими выстрелами» с французской батарей в Герцег Нови (Кастельнуово). Ситуация в Герцег-Нови была критической для французов. Были попытки восстания, но подкрепление, отправленное на помощь городу, а также часть собственного гарнизона дезертировала. В «Мемуарах» капитан Хост сообщает, что при капитуляции гарнизон насчитывал всего около 250 хорватов и не более 26 французов.

Появление английской эскадры возымело немедленный эффект: в тот же день жители Пераста (Перасто) захватили форт Святого Креста над городом и пленили французский гарнизон.

14 октября 1813 года капитан Хост предложил командиру Герцег Нови капитулировать. 16 октября французский гарнизон сложил оружие. Хорватов отправили по домам, а французов и итальянцев задержали как военнопленных. Гарнизон настолько опасался действий черногорских войск, что специально просил направить достаточное количество британских войск для защиты от возможного насилия во время захвата города. В итоге все прошло мирно. Британские солдаты без происшествий вошли в город и крепость. Со своей стороны, черногорци просили о том, чтобы российский флаг развевался рядом с британским и австрийским. Так, над стенами Герцег Нови красовались все три союзнических флага.

Диверсии против французов начались в Боке еще до появления англичан. В конце сентября – начале октября черногорские войска вошли в Рисан, а Герцег-Нови и его форты были полностью блокированы. С 14 октября – одновременно с входом британской эскадры в Боку и почти за неделю до появления капитана Харпера у Котора (20 октября) – город находился в осаде черногорской армии и повстанцев из Боки. Но несмотря на антифранцузские настроения осажденных в городе войск и растущее сопротивление приказам генерала Готье, черногорско-бокелевские войска за стенами Котора не имели шансов на успех без флота и сильной артиллерии.

Вечером 14-го октября капитан Харпер с двумя канонерскими лодками, баржей с Боччанте и лодками с Сарацина вошел в Которский залив. Пройдя в сторону Каттаро, он обнаружил четыре французские канонерки и захватил их. Затем он несколько раз приставал к берегу в разных местах, где местные жители вооружались против французов и собрали боевые отряды.

В Перасте англичане обнаружили, что жители уже овладели фортом св. Креста и захватили три французские пушки. Используя эти пушки, орудия Сарацина и захваченных канонерок англичане начали обстрел острова Святого Георгия и французской артиллерийской батареи на нём. На следующий день английский десант подошел к острову Святого Георгия, на который уже высадились черногорцы, которые при появлении британцев пригрозили убить французского командира, если он не сдаст остров. На св. Георгии были захвачены двенадцать бронзовых пушек и мортира. Чтобы блокировать Каттаро, Хост приказал разместить здесь свой гарнизон. Затем он отправил послания ко всем крепостям в Боке с требованием сдаться. Основной состав крепостных гарнизонов состоял из хорватов и итальянцев под управлением французских офицеров. И сдача всех бокельских крепостей свершилась даже быстрее, чем ожидал английский капитан. Осталась одна главная цель – Котор.

Котор. 1869

Крепость св. Ивана. Вид с Пестинграда

14 октября 1813 года при посредничестве Петра I Негоша Хост послал генералу Жану Жозефу Готье первое предложение о капитуляции. Как и ожидалось, Готье ответил отказом. Гарнизон Котора насчитывал 724 солдата, хотя французы составляли из них незначительную долю. Офицеров, унтер-офицеров и солдат из числа хорватов насчитывалось 353 человека, итальянцев – 255 человек, для организации обороны было недостаточно артиллеристов и не хватало снарядов.

20 октября, через неделю после входа в Залив, капитан Хост в своём воззвании к бокелям призвал их к борьбе с французами и четко сформулировал собственные планы. Хост особо подчеркнул свои исключительно военные цели. Для англичан была очевидна поляризация политических сил в Боке, которая препятствовала военным действиям. Пока черногорский митрополит ожидал вновь увидеть русский флот, часть бокелей ждала австрийскую армию. Из-за этого капитан Хост даже приказал своим кораблям нести все три союзных флага.

Первые проблемы возникли, когда после взятия острова Святого Георгия Хост отдал приказ забрать с него артиллерию, необходимую для осады Котора. Однако митрополит Петр I, представители Пераста и некоторых других бокельских прибрежных муниципалитетов попытались ему в этом помешать. К ним присоединился и австрийский представитель Брунацци.

Хост намеревался начать битву за Котор как можно скорее и задействовать при этом всю возможную артиллерию, как вдруг оказался перед единым фронтом подозрений. Конфликт из-за пушек с острова св. Георгия убедил его, что в этот момент быстрое и чисто военное решение освобождения Боки невозможно. Нужно было налаживать политические контакты, использовать убеждение, давление, договоренности и тому подобное. Хосту это не понравилось, но, преследуя свои цели и решения, он решил избегать всех возможных проблем.

Штурм Каттаро был отложен на два месяца. Он вернул восемь спорных бронзовых пушек, которые были установлены на берегу в Перасте. Оставив державших осаду англичан, черногорцев и бокелей под командой капитана Харпера, Хост на «Вакханке» ушел на поддержку прибрежных операций австрийцев и на помощь 35-му Королевскому Суссекскому пехотному полку, который выбивал французов из Спалатто (Сплит). Капитан Хост взял с собой хорватских солдат, дезертировавших из Которской крепости. Их высадили в Сплите, после его взятия.

За прочными которскими стенами, поддерживаемый небольшим количеством близких верных соратников, генерал Готье держался до последней возможности. После первого требования Хоста о капитуляции 22 октября он отклонил еще три таких обращения. Петар I обратился к нему 30 октября, сразу после драматического массового дезертирства хорватских войск, рассчитывая на разрушительные последствия этого бегства. Но Готье вновь ответил отрицательно. Четыре дня спустя (4 ноября) еще одну безуспешную попытку предпринял австрийский посланник Якоб Брунацци.

Капитан Харпер в отсутствие Хоста предпринимал в ноябре и начале декабря попытки организовать батареи для местных войск и что он просил Центральную комиссию выделить для этого людей. Из записи Готье в «Дневнике» мы узнаем, что британцы с помощью взятого в плен французского сержанта перетащили период с 23 по 27 октября две пушки на холм Врмац над Котором.

Не дожидаясь освобождения Котора, 29 октября 1813 года в Доброте было провозглашено объединение Черногории и Боки. Великое объединённое Национальное Собрание объявило, что «Черногория и Бока Которская, проникнутые патриотизмом, равными религиозными чувствами и честью, с божьей помощью боролись за освобождение и освободились» «Кровью своей и жертвами они клянутся друг другу Господом Богом в верности и постоянном единстве во всяком деле и событии». Декларацию об объединении подписали, с одной стороны, черногорский владыка и губернадур Вуколай Радонич, а с другой - группа наиболее уважаемых граждан и руководителей Боки и прибрежных муниципалитетов. Решением Ассамблеи от 1 ноября 1813 года был образован Совет Черногории и Боки Которской. Объединенные општины были переданы под защиту трёх союзных государств — России, Австрии и Великобритании. Была создана Центральная комиссия (временное правительство) из 9 бокелей и 9 черногорцев, отвечавшая за финансы, судебную систему, полицию и другие управленческие дела. Главой Центральной комиссии был Петр I Петрович Негош, а вице-президентом - Альвиз Йосипов Вискович. В Совет состоял из президента, вице-президента, 30 представителей Боки и 9 представителей Черногории.

В документе об объединении, среди прочего, было указано, что «Черногория и Бока клянутся друг другу Богом быть верными и всегда будут оставаться едиными в каждом случае и событии».

 

Не видя еще укреплений, один взгляд на Катаро наводит ужас. Высокая, почти падающая скала, обнесена каменными стенами, по оврагам и чрезмерной крутизне неподражаемым образом улепленными. Крепость как будто опущена в котел, над которым голыя горы стоят наклонившись. На вершине виден замок; что бы взглянуть на него, надобно нагнуть назад голову, и устремить взгляд вверх…

Укрепления тут удивительны и лежат выше горизонта воды на 600 футов. Между замком и крепостью, по положению горы, сделаны стенки или брустверы таким образом, что защищая одна другую, отделяют город от замка. За сими брустверами, два укрепления каземата и Пьяца-Саранцо построены так, что защищаясь сами собою и взаимно помогая друг другу, способствуют и нижней городской крепости. В каждом сделана чистерна и казематы; для защиты довольно 8 пушек и 100 солдат Отсюда можно скатывать в город большие каменья. Замок же, лежащий на самой вершине, по высоте своей, мало способствовать может крепости. Стены его тонки и удивительными образом улеплены по оврагам и пропастям; в них сделаны прорезы для ружейной обороны, Пушки большею частью медныя, длинныя и малаго калибра. Некоторыя из них утверждены в стенах на вертлюгах, как фалконеты, и в казенной части имеют длинные четвероугольные прорезы. Здесь есть несколько таких пушек, какия употреблялись в самом начале изобретения огнестрельнаго оружья, то есть, кованыя из железных прутьев. Большия пушки 48 фунтоваго калибра и мортиры поставлены к стороне Доброты и тут стены гораздо толще. Удивления достойно какою силою Венециане встащили их сюда.

Пороховый погреб и арсенал покрыты толстым сводом и безопасны от бомб. В последнем показывали мне длинным ружья (тронбоны) на вертлюгах; они заряжаются фунтовым ядром и весьма удобны для гребных судов, также на кораблях во время абордажа. С южной стороны замка возвышается крутая скала, на которую одни только Черногорцы могут взбираться. Иногда они забавлялись, стреляя в Австриских часовых, но выстрелы по чрезмерной высоте не действительны. Если и город будет взят, то замок не иначе можно принудить к сдаче, как одним только изнурением…

Венециане укрепили город семью бастионами или платформами; куртины между бастионами защищаются тонкими стенами для ружейной обороны; высота их от 25 до 28 футов, толщина же 5 и 6 футов. Природа сделала здесь больше, нежели искуство; крепость можно атаковать только с одной стороны от севера; но тут два фаса с земляными валами окружены водяными рвом, а за ними речка, в которой зимою бываете 6 фут воды. Летом она высыхает, но ложе реки шириною в 60 сажен, препятствует делать траншеи, ибо на полтора фута показывается вода. Высоты над деревнею Доброта представляют возможность построить на оных батареи; причем необходимо, что бы неприятель господствовал над морем, ибо другим путем нельзя привезти артиллерию. Дикой тесаной камень так искусно сложен, что хотя в некоторых местах стены от землетрясения и треснули, но особенной прочности известка держит их и оне конечно простоят в сем положении еще несколько веков.

      Броневский Владимир Богданович «Записки морского офицера, в продолжении кампании на Средиземном море под начальством Вице-Адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина от 1805 по 1810 год»

 

В конце ноября Хост вернулся в Бокка-ди-Каттаро, и снова не получил никакой помощи ни от командующего морскими силами в Адриатике, адмирала Фримантла, ни от австрийцев. С одной стороны, ему было категорически запрещено тесно сотрудничать с черногорцами и использовать их в военных целях, несмотря на то, что они уже два месяца держали Боку в своих руках, с другой стороны, Хосту вменяли сотрудничество с австрийцами, хотя те еще не прибыли в Боку.

12 декабря 1814 года Хост пытался провести Баччанте до Каттаро. Противные сильные течения и неблагоприятная погода в проливе и между островами заставили фрегат то лавировать под парусами, то идти на буксире за гребными шлюпками. После постановки на якорь вблизи Котора капитан Хост, чтобы оценить возможность установки береговых батарей, обошел остальную часть залива на парусной шлюпке, а затем поднялся на утесы, прилегающие к городу и крепости. Он решил установить батарею из двух 18-фунтовых больших пушек и двух одиннадцатидюймовых мортир на горе, которая доминировала над Каттаро и фортом Сае Джовани. Интенсивная подготовки к штурму Котора началась.

«Они прислали меня сюда, чтобы занять очень сильное место без средств для этого», –  писал Уильям Хост своей матери 18 декабря, – «Однако я могу делать только то, что в моих силах».

14 декабря с английского фрегата сошло 54 офицера и матроса, на берег была доставлена корабельная артиллерия. В сумерках первое орудие достигло основания горы. Весь день 15-го орудия подымались на высоту. 16 декабря в скалы были забиты анкеры, установлены блоки и натянуты тали для подъема тяжелых орудий. Одновременно со сложнейшей работой по подъему пушек, продолжались и попытки провести фрегат Баччанте вглубь залива. Этим занималась та немногочисленная команда, которая была оставлена на борту. При этом фрегат уже находился в прямой дальности стрельбы береговой артиллерии, и французы постоянно обстреливали его.

Холодные и сильные ливни продолжались изо дня в день. Под скалой был натянут тент для приюта и возможности временного складирования. Подъем орудий не прекращался ни на минуту. Моряки, в своей разодранной одежде и пришедшей в негодность обуви, стали похожи на банду оборванцев. Несмотря на все трудности, 20 декабря пушки были подняты на вершину горы. На следующий день их установили на лафеты. Все это время капитан Хост не покидал свою команду. Часто ему даже приходилось спать прямо на склоне, среди непогоды. Здоровье его всё больше ухудшалось. 21 декабря военные припасы были доставлены и на Врмац. 22 и 23 декабря шли последние приготовления. Другие батареи на менее высоких утесах вокруг Каттаро сооружались так же стремительно. Всего было создано четыре батареи, а также оборудовано место для стрельбы зажигательными ракетами. Перед началом атаки в горы был отправлен отряд моряков для разведки и преследования противника.

На рассвете 25 декабря был отдан приказ открыть огонь из всех орудий. Крепость отвечала орудийной стрельбой по британским позициям и кораблям. Бомбардировка продолжалась до 28 декабря. После недолгого затишья, 29 декабря артиллерийская дуэль возобновилась и продолжалась до полуночи 1 января 1814 г. Затем французам было вновь предложено сложить оружие, и вновь генерал Готье отказался сдавать город, хотя его оборона была явно слабее.

Бомбардировка продолжилась вновь. Черногорские войска, принимали активное участие в блокаде, митрополит Петр I готовился к оккупации города. 2 января 1814 года отряд черногорцев, которые помогали Хосту, изготовился к штурму. Французскому командующему в очередной раз были отправлены условия сдачи. Генерал Готье понял, что гарнизон не выдержит штурма, который англичане планировали провести в ночь с 4 на 5 января. Он созвал офицерский совет, на котором было единогласно решено направить переговорщика к Хосту.

В ходе переговоров французский генерал пожаловался на зажигательные ракеты и назвал их использование невоенным. На что ему было заявлено, что он сражается вовсе не с солдатами, которые все делают обычным образом, а с моряками. А эти люди на обычных совершенно не похожи, и они еще не раз смогут удивить французов, пока не добьются своего. Переговоры длились два дня, но экипажи британских батарей все еще были начеку, пока Готье не согласился на условия, которые кроме сдачи гарнизона, включали отправку военнопленных в Италию, но при этом не допускали их дальнейшего участия в войне с Великобританией и с ее союзниками.

5 января Готье подписал официальную капитуляцию. 

Осада Котора. Январь 1814
Художник Jean François Génillion (1750-1829)

Несколько странной выглядит следующая цитата. Народный фольклор видоизменил исторические подробности и сместил акценты.

— Это Крстольское поле! — сообщил нам говорливый Божо. — Оно тянется на пять часов пути от моря. А вон та мощеная дорога, что белеется по середине, ведет в Будву, в другому берегу моря...
На Крстольском поле в прежнее время битва страшная была у бокезов с французами; 3.000 черногорцев помогали тогда бокезам. Много тут народу полегло, и французов, и бокезов, а уж особенно французов. Ну, да у них сила большая была, — забрали они и крепость Которскую, и всю Бокку, потому что в Бокке почти и людей тогда совсем не осталось, — всех перебили. Церковь, что в крепости, в пороховой магазин обратили французы, святых повыкинули. Бог сейчас жe и наказал их: стали они по ночам неизвестно отчего умирать. Вот майор, начальник ихний, и пошел сам ночью крепость караулить, чтобы узнать, отчего это войско его умирает. Божия Матерь явилась ему и объявила, что это она французов убивает, и чтобы они на другой же день убирались вон. Проснулся майор, а уж он — вместо крепости — внизу лежит. Ну, он тут же всем своим уходить приказал. Сколько оружия, припасов в крепости бросили! Народ бокезский собрался опять, выгнал французов изо всех своих мест.
      Евгений Львович Марков «Славянская Спарта (Очерки путешествия по Далмации и Черногории)». Вестник Европы, № 10. 1898

 

Британские моряки и морские пехотинцы вошли в Каттаро и были размещены на различных позициях в городе. В течение следующих десяти дней всю британскую артиллерию и снаряжение вернули на корабли. До 16 января англичане грузили на борт припасы для компании против Дубровника, и именно в этот день британский гарнизон закончил службу в Которе.
6 января – сразу после капитуляции французов – Хост обратился к членам Центральной комиссии. Он указал, что цель по вытеснению французских войск из Боки достигнута, и английская эскадра готовится к выходу для новых операций. Однако никому не разрешен вход в город до тех пор, пока французский гарнизон не поднимется на борт английских кораблей. Это решение было согласовано между Хостом и Готье. Генералу Готье и его гарнизону разрешили эвакуироваться в Пьяченцу, и 9 января он поднялся на борт брига «Сарацин». 297 французских солдат, жандармов и артиллеристов 18 января отплыли из Боки вместе со своим бывшим командиром на английском бриге и двух других транспортных судах.
До передачи ключей Котором управлял британский гарнизон под командованием капитана Харпера. 16 января 1814 года ключи от города были переданы Центральной комиссии по гражданским делам в Бокке ди Каттаро, союзу бокелей и черногорцев. Дела города были «оставлены в руках магистратов», как сказал Хост. На следующий день в Котор прибыл черногорский митрополит. Моряки и морские пехотинцы были выведены из Каттаро. Вся операция заняла у Хоста пять недель. Перед своим отъездом 18 января Хост сообщил Центральной комиссии, что он заберет из Которской крепости все артиллерийские и военные запасы, которые он считает «необходимыми для осады Рагузы». Готье записал, что «англичане вывезли из Котора 18 пушек, боеприпасы и всё госпитальное оборудование».
Тем временем к Котору подошли наконец австрийские части. Командующий ими генерал Метутенович (Metutenovitch) попросил Хоста остаться в Боке, так как он опасался нападения черногорцев. Однако английский капитан в такой спешке покинул Котор, что невольно создаётся впечатление, что он намеренно не желал оказать помощь союзнику. Он ответил, что выполнил то, что ему приказали – захватил Каттаро, и как только всё необходимое окажется на борту, он отправится к Рагузе, выполнять следующий приказ. Действия Хоста, который сам не получил никакой помощи от австрийцев, вполне объяснимы. Без поддержки англичан Метутенович решил Котор не занимать, будучи слишком запуган черногорцами. Ответ Хоста австрийцам сразу же осудил британский посол в Вене, граф Абердин, но особенно не понравилось графу то, что капитан использовал помощь черногорцев, теперь владели всей Бокой. (1) На это Хост решительно ответил: «Я неоднократно писал как британскому адмиралу, так и австрийскому генералу, запрашивая дополнительную поддержку. И особенно просил последнего, чтобы он ускорит свой марш ...». Далее капитан Хост отмечал, что за все время боевых действий в Боке там ни разу не появился ни один австрийский солдат. Поэтому он, не найдя союзников, взял инициативу на себя. Кроме того, по мнению Хоста, австрийский представитель Якоб Брунацци оказался настолько оппозиционным, что английский капитан пригрозил ему арестом! Хост заявил о том, что Броунацци всячески мешал ему добраться до Котора.
А что же «заклятый друг» капитана Хоста? Как только адмирал Фримантл услышал о падении Каттаро и о том, Bacchante собирается к Рагузе то, как рассказывают мемуары, он был «поражен исполнением того, что он считал совершенно неосуществимым». Фримантл немедленно отправил к Рагузе фрегат Элизабет (Elizabeth) капитана Гувера (Gower), чтобы тот опередил и вытеснил Уильяма Хоста.

Фрегат Bacchante. 1811 

Из коллекции национального музея в Гринвиче

Bacchante прибыл к Рагузе 19 января. Хост, как и у Каттаро, высадился на берег для разведки точек, из которых можно было совершить успешный обстрел города и бороться с неприятельскими пушками. Он решил создать три горных батареи. И опять началась кропотливая и тяжелейшая работа по доставке орудий на позиции, которые находились на горе в шести милях от места выгрузки на берег. 27 января, когда орудия были размещены и готовы открыть огонь по городу, французы запросили перемирия, а затем сдались. В Которе Хост потерял только одного моряка, столько же и у Рагузы.

К счастью, посланный адмиралом Фримантлом, фрегат капитана Гауэра подошел к Рагузе в тот момент, когда Хост уже вел с французами переговоры о сдаче. Разобравшись в ситуации, Гауер не счел для себя возможным принимать командование и отбирать славу, на которую он претендовать не мог.

Достойно оценила заслуги капитана Хоста Австрия. Император представил капитана к Ордену Марии Терезии.

Капитан Уильям Хост 

Художник William Greatbach

После виктории, одержанной у Каттаро и Рагузы, Bacchante вернулся к острову Корфу. Капитан Хост перенес ревматическую атаку, здоровье его настолько ухудшилось, что он едва мог стоять. Последняя операция Хоста в Средиземном море состоялась 26 марта 1814 года, когда война в Европе уже заканчивалась. Швартуясь к пристани Корфу, чтобы провести разведку сил, Bacchante наткнулся к грязевую банку и сел на мель. Вход в гавань мог быть легко перекрыт французами. Но и тут находчивость выручила английского капитана. Чтобы отвлечь внимание французов, на Bacchante стали поднимать сигнальные флаги, словно он переговаривался с другими кораблями. Были заведены якоря, для того чтобы попытаться сдвинуть фрегат, насосы непрерывно откачивали воду, а Хост сидел на стуле и руководил операцией. Даже сидя он едва ли мог преодолеть свою слабость. Орудия с главной палубы и всё, что могло облегчить корабль, было сброшено за борт. С приливом Bacchante снялся с мели.

Хост был слишком болен, чтобы продолжать командовать фрегатом. Хоста доставили на Мальту, где он должен был дождаться попутного судна до Англии. Команда искренне прощалась со своим капитаном. Его спустили в шлюпку, моряки высыпали к борту выкрикивая самые сердечные пожелания. Капитан вдруг внезапно поднялся на ноги впервые за три месяца для ответного приветствия, а затем рухнул на руки врача.

Война для доблестного капитана закончилась.

Медаль на взятие Котора. 1814

Примечание:
(1) Временное объединение Черногории и Боки Которской, провозглашенное 29 октября 1813 года, продолжалось до мая 1814 года. Однако, поскольку Парижский мирный конгресс не признал этого, то Бока была передана Австро-Венгерской империи, которая не сделала ни единого выстрела для освобождения этих провинций. Попытка черногорского митрополита склонить российский двор к объединению Черногории и Боки провалилась. В мае 1814 года император Александр сообщил митрополиту, что союзники решил включить эту территорию в состав Австрийского государства. Это решение союзников было воспринято в Черногории и большей частью прибрежного населения как величайшая несправедливость. Бока-Которска и район Будвы оставались под властью Австрии более 100 лет – до конца Первой мировой войны, распада Австро-Венгерской империи и образования Югославского государства в 1918 году.

Федор фон Карачай. Доброта (1837)
Городские стены Котора поднимаются по склону к крепости Св. Ивана. Все части северной городской стены засыпаны землей, на которой прорастает и зеленеет трава, согласно системе оборонительных сооружений маркиза де Вобана. На переднем плане бокель в гражданском темно-синем костюме с чубуком разговаривает с православным священником.

Основные источники знаний:
Saša Knežević and Boris Vukićević « Montenegrin-British military cooperation against the French in the Bay of Kotor (1813-1814)»
Saša Knežević «Boka Kotorska i Primorje između Crne Gore i velikih sila 1797. – 1814.»
Danilo Klen i Mirjana Strejić «Petar I Petrović Njegoš, vladika I gospodar Crne Gore»
Mitch Williamson «Captain William Hoste»
Андрија В. Лаиновић «Бока Которска у 1809. и 1810. год.»
William Hoste, Harriet Walpole Hoste «Memoirs and Letters of Capt. Sir WilliamHoste, Bart.». Volume 2, 1833

РасСказки о кораблях и мореплавателях:
EX VOTO. История бокельских мореходов вкартинках
Эсминец "Загреб". Хроника объявленной смерти*

Фрегат «Светлана» - Улцинь, 1880. Политика канонерок

Яхта «Ядранка» и яхта «Дивна»- Бар. Призраки прошлого

Учебный парусник «Ядран» - Попутного ветра, Ядран!

Паромы «Свети Стефан» - Три цвета «Свети Стефана»

Королевская яхта «Даница» - Королевская роскошь. Яхта «Даница»

Королевская яхта «Сибила» - Яхта «Сибила (Сен-Мишель III). Неожиданно!

Пароход «Ярославль» - У синя моря*

Эсминец «Даг» - Сегодня повезло миноносцу DAGUE. Не стоит останавливаться, черногорцы!

1910. Русская эскадра в Черногории - С корабля на бал

Королевская яхта «Румия» - Румия. Королевская яхта, уничтоженная дважды

Крейсер «Цента» - История с продолжением

Пароход «Цетине» - <НЕ>забытый «Цетине»

База гидросамолетов в Кумборе. (Часть1. Часть 2. Часть 3)

Школа «Наутика» - "Наутика".Русский кусочек Пераста

Адмирал Марко Евген Флорио - Прчань. На net и суда нет

Капитан Уильям Хост - Капитан Уильям Хост освободитель Котора

Максимилиан фон Штернек - Австрийский адмирал и бокельские святые

Петер Замбелич - Капитан Замбелич. На краю Земли

Стефан Вукотич - Стефан Вукотич и морская слава

Никола Приморац - Никола Приморац. Нас на слабО не взять!

Капитан Визин - Иво Визин. Совершив ошибку, обрел Славу! (Часть1. Часть 2. Часть 3)
Владимир Фёдорович Пономарёв - Владимир Фёдорович Пономарёв. Mortui heroes non morietur