Холм Владимир. От попа Дуклянина до наших дней

 

Вид на холм Владимир с юга, из села Владимир

 

     Эти песни не всякому придутся по вкусу, ибо они похожи одна на другую и во всех слышны одни и те же слова: герой, витязь, всадник, галерный раб, змей, дракон, волк, лев, орел, сокол и гнездо сокола; поется в них о мечах, саблях и копьях, о Кралевиче, Кобиличе и Ждриновиче, о медальонах и ожерельях, о приказах, об отрубленных головах да об угнанных в рабство пленниках. Пусть же те, чьему слуху эти песни приятны, поют их, прочим же лучше отправиться спать.
      Андрия Качич-Миошич «Приятная беседа народа славянского». Венеция, 1756  

      Древний славянский летописец Поп Дуклянин в „Славянском царстве“ (Regnum Slavorum) описал, на основании впоследствии утраченного жития, жизнь князя Владимира. Данная „Летопись Попа Дуклянина“, или „Барская родословная“ является источником, с которого пили все последующие живописатели святого Йована Владимира.
     Авва Иустин Попович в „Житиях святых“ указывает, что болгарский царь Самуил осадил князя Владимира и его войско на холме Облик (Косогор), между городом Улцинь и Скадарским озером, на том месте его воины страдали от укусов ядовитых змей. Святой Йован Владимир тогда усердно помолился Богу и „с тех пор и по сей день змеи никого не кусают, а если кого и укусят, то без последствий“.
     Существует официальная научная версия, что данный холм Облик находится в Албании, у Скадарского озера. Загарчанин же уверен, что Облик на самом деле есть холм Владимир, у одноименного населенного пункта, поблизости от Свача. Албанцы данный холм называют Сума.
Утверждение Загарчанина подтверждают остатки крепости на данном холме, и церкви в ней. Загарчанин утверждает, что эта церковь была посвящена святому Йовану Владимиру.
          Протоиерей Йован Пламенац «Святой Йован Владимир среди нас в своей земной и небесной жизни»

  

     Археолог Младен Загарчанин отмечает, что в версии жития святого Йована Владимира, написанной Попом Дукляниным, холм, на котором Владимир противостоял армии Самуила и где был предан одним из местных жупанов, находится на сегодняшнем холме Облик в Албании, недалеко от черногорской границы.
     Согласно некоторым старым историческим текстам Облик ни что иное, как гора Тарабош над Шкодером. Сам же Загарчанин считает, что именно холм Владимир (алб. Мал Сумс, Сума; 486 м над уровнем моря) - это и есть Облик из жития святого Йоавана Владимира. Руины укреплений и церкви, водные источники и исключительное стратегическое положение, указывают на то, что именно здесь князь Владимир укрылся до нападения Самуила.

 

     Возможно, холм был назван в честь князя Владимира с начала XV века. К тому же времени относятся упоминания церкови святого Владимира, которая была построена на вершине холма. Албанцы дали ему имя Сума (алб. вершина), и оно, вероятно, возникло после захвата османами этой области, в то время, когда христианское святилище было заброшено, но обычай идти на вершину холма все еще практиковался, только без священников, как рассказывают пожилые люди в этой области, что и понятно, учитывая, что край  был постепенно исламизирован.
     Считается, что с прекращением жизни в Сваче - в течение XV века, оставшиеся славянские жители называли заброшенные руины города "Владимир", до определенного времени, потому что исламизация всей области последовала вскоре после создания Скадарского Санджака в 1476 году. поэтому название руин было заменено на Щас (Shasit). 
           Младен Загарчанин «О неким новим архелошким налазима из времена Светог Јована Владимира…»

 

Археолог Младен Загарчанин на холме Владимир (Облик)

          Однако не следует думать, что Младен Загарчанин стал первым, кто высказал свое мнение о том, что холм Владимир и есть тот самый Облик из жития св. Йована Владимира. Читаем отчет Марианы Гушич «На холме Владимир и на Шацком озере», опубликованный в журнале хорватских альпинистов «Наши горы» в 1960 году. Русский текст хорватского отчета подготовлен благодаря титанической работе над переводом, которую выполнил Павел Пономарев.

 

Вид на холм Владимир из села Люляй
Фотография: Dr. B. Gušić. 1960

     Холм Владимир — Малый Сумс и Шацкое озеро с развалинами старого города Свач. Как прошел тот горный поход? Нет, это конечно не совсем горы, но тут нужно будет покарабкаться, чтобы добраться до цели и увидеть то, что видели не многие. Эта земля, как будто заколдована, далекая, пустая, одинокая и в тот же момент наша, в глубоком и близком смысле, наша.
     Холм Владимир всего 486 метра высотой, но его стремительная, одинокая вершина на просторах улциньского приморья вздымается, как доминантная точка всего края.
     Поздним осенним утром, полным запахов и южного сияния, мы вывалились из тесноты местного автобуса в селе Круте. Наш друг, сам из этих мест, сразу же ведет нас в поселок Люляй (Luljaj), что можно перевести как Цветковичи – Цветочный, у подножья того холма, тайну которого мы желаем узнать.
    Перед нами приятная, опрятная старушка 97-ми лет и то, только «по записям».  Она слепа, но речь ее течет как по написанному, когда на албанском, а когда язык меняется на наш.
     “Сыне мой, Джордже, благослови меня, бог, старую! О холме Владимир хотите знать? Малый Владимирит, Малый Сумс, там сейчас только Киша-э-Кральит, королевская церковь. Да, по обоим именам называем мы этот холм. Знаю, помню, мой деверь о том рассказывал. Ходил народ наверх, на тот холм.  Есть там двадцать четыре ключа, двадцать четыре источника живой воды, а на вершине главный источник. Живая вода… Говорят, и сейчас людям известна яма с той водой. Шли туда каждый год, раз в год, во вторник, после Духова дня (Духов день или День Святого Духа — христианский и народный праздник в честь Святого Духа. В православии празднуется на 51-й день после Пасхи, то есть на следующий день после Пятидесятницы. Всегда в понедельник). Не знаю почему именно в тот день, но так было, как говорят. Шли и молодежь, и старики. И больные поднимались…
     Дорога тогда вела прямо до королевской церкви, там, на вершине. Народ шел без попа. Да, всегда без попа. Девушки, украшали себя цветами, а женщины несли еду и свечи и много цветов. Болезные пили ту воду, потом кидали в нее монеты. Кто бы их взял? Чабаны, сыне мой, пастухи, которые выгоняли овец на холм, они бы взяли ту еду и те деньги.
     А там на верху была как бы поляна, просторное поле, здесь-то и собирался народ. Это было еще до турецкого времени, тогда еще этой землей владели цари кауров - неверных. Позднее, говорят, турецкие торговцы шерстью забросали этот источник. Столько тюков шерсти затолкали в ту расщелину, что шерсть вышла на Бояне, у самой церкви Святого Георгия.
     Говорят же, туда когда-то лаз вёл, от холма Владимир до города Шас (Свач), а оттуда до Святого Георгия на Бояне. А сейчас, нет, сейчас нет того хода, ни воды той. Ни тех, других, ключей нет больше. Есть только яма на вершине холма, которую мешками шерсти затыкали. И есть источник живой воды, дивный один «крони», по пути, когда взбираешься на холм. Не смей пить той воды, сыне, жесткая она, жжет от нее как от мороза, навредить тебе может...”
 
     Эй друзья, слышали ли вы все это? Понимаете ли? Киша-э-Кральит - это Королевская Церковь, связанная с именем короля Владимира. Скажете: «Ах, легенда, недостоверная сказка Попа Дуклянина, этого наивного летописца. Кто докопается и найдет настоящую правду?».
     Нет, нет другого пути, кроме как самим все и увидеть. Айда на Малый Владимирит! Увидим ту воду, дороги, церковь и поляну! Ведь известно - «на вершине холма видны руины старого укрепления» (Йовичевич), а что там за руины, откуда они? Правда ли остались от некого средневекового здания, как и руины города Свача недалеко отсюда? Или они старее, как об этом говорит старинное предание. <...>
     Когда мы, три дня назад, спускались со склона, который, как большая стена делит Глубокую Краину, то в месте между юго-западным краем Скадарского озера и Улциньским приморьем, мы упирались взглядом в холм, что был под нами, это был Владимир. Нет сомнения, это одна из доминантных точек этого края, основная высота, с которой можно править землями вокруг.
     В данном случае, эти земли – все окрестности Скадара и его связь с морем, которую представляет собой река Бояна. Серебряная река с большими меандрами протекает вдоль зеленой равнины. С Чафа Смердец, с перевала, на который мы взбирались от Остроса и из Глубокой Краины, когда мы спускались на поле под холмом Владимир и шли дальше в Улцинь, видели мы весь этот край.
     Перед нами лежала вся Бояна и ее зеленая низменность. И дальше, за ней опять и опять простиралась зеленая равнина с водными зеркалами. Это северная Албания, все за Бояной и далее в Задрим, в край за рекой Дрим. Прямо перед нами, ниже Чафе Смедрец, возвышается Холм Владимир. Поляна на вершине? Неужели? Да, можно и так сказать на первый взгляд. Но никаких руин не видно даже в бинокль. Нужно проверить вблизи.
     И вот мы здесь, на тропе, поднимающейся на холм Владимир. Какое-то время нас ведет обычная сельская тропка. Доходим и до источника живой воды! Дивная вода, напиваемся ей вдоволь, ведь осеннее солнце тут, на юге, очень хорошо припекает. Не обращаем внимания на старушечьи увещевания, мы не боимся ни фей, ни русалок. Мы – этнографы, рассчитываем на их благосклонность к нам, как к их последним знатокам и поклонникам. Так мы и наполнили нашу флягу  этой доброй водой. Кто знает, ждет ли нас какой-либо из тех двадцати четырёх источников? Гипертрофия повествования и превосходные степени, как вычурные украшения для роскошного обрамления древней легенды, привычны и нам, людям обладающим критическим мышлением.
     Вскоре наш путь поворачивает левее, к поселку Сума. На наш холм дальше ни тропинки, ни дороги. Карст, голый камень с сухими травами и глубокими расщелинами, да острые кромки белого камня одни за другими, как наточенные ножи. Ничего-ничего, этот холм не так высок. Только вверх, только по гребню, резиновые подошвы хорошо держат на этих гладких плитах.
     Джордже направляется на гребень, ведомый инстинктом человека, рожденного среди этих камней. <...> Но куда делась та дорога? Та, которой народ и молодой и старый, взбирался к королевской церкви. Нет, здесь нет ни дороги, ни тропки, ничего, что хотя бы шепотом говорило о том, что здесь в средние века было некое заветное место. А ведь это было не так давно. <...>
     Но здесь, на Владимире, здесь нет ни следа всего этого. Голый, пустой холм, со всех сторон только пустой карст, расщелины, да сухой кустарник. Справа под гребнем, по которому мы взбираемся, простирается лестница. Вся стертая, направленная на Юг, засыпанная обломками карста, который камнепадом стремился вниз от самой вершины.  Ну нет тут ни следа какого-либо пути!
Наконец, пробиваемся наверх, сначала на первую возвышенность и еще чуть-чуть, на следующую, и немного еще – и вот мы на триангуляционной точке!
     Маленькая, добротно построенная деревянная пирамида, уже поврежденная молнией, стоит здесь посреди исполинских утесов. На наше удивление: ни следа травянистой равнины, ни руин древних строений, церкви или чего-либо подобного. По правде говоря, площадка здесь есть, на самой вершине холм имеет чуть угадывающееся плато. Но сплошной карст на этом, так называемом плато!
     Скачем с камня на камень, с утеса на утес. Голый камень иссечен глубокими трещинами. Всё вокруг искрошено молниями и бурями, вылизано сильнейшими ветрами, выжжено солнцем. Потихоньку спускаемся: да, здесь та яма из рассказа, а в ней вместо мешков с шерстью, крупный валун заваленный сухими ветками. Мы на самой вершине. Как же тут гуляют муссонные ливни, которые здесь, на вершине холма, превращаются в водовороты, прорезая в камне воронки!
     И тут, на границе плато стоит, как будто руками возведенная высокая скала. Такая скала не может так стоять сама по себе, точно - человеческая рука ее воздвигла и твердо подперла камнями. И еще, чуть дальше, разрушенные, развалившиеся, стоят два таких же утеса.
     Видишь, что все они определяют три вершины треугольника этого плато, а между ними основания толстых стен. Да это стены и несомненно, стены рукотворные. И даже черепица видна тут, много разбитой светлой запечённой глины. Что это за черепица? Нельзя сказать на первый взгляд. Мы отнесем несколько обломков с собой - археологи нам расскажут с чем мы имеем дело.
     Сейчас, отсюда, с вершины хорошо понятно, весь материал, что лежит на южной террасе, свалился отсюда и это определенно строительный материал. Так сползает черепица и камни с этой крутой вершины вниз по северной осыпи. Но все равно, нет никакого следа средневекового строения! Нет! Ведь даже, если бы это была маленькая и незначительная по размерам церковка, возведенная в XI веке или еще позднее, то не могла она так совсем исчезнуть, без следа, даже на такой открытой всем невзгодам вершине. Основания стен, которые мы можем различить рядом с краем плато говорят, что здесь было некое укрепление, стратегическая точка. Но точно не средневековый город, а строение более ранних эпох.
По всему, что мы здесь находим, нам открывается значение холма Владимир, Малого Сумса.
     Только один вид с этого холма открывает нам всю древнюю историю того края, который лежит у наших ног. Еще бы, Малый Сумс - это доминантная точка, которая контролирует всю Бояну, входные ворота из Адриатики в Скадар. Там из-за Тарабоша, недалеко от нас, различаются предместья Скадара. Вся Бояна под нами, только протяни руку. Тут и дорога, которая от Бара и Улциня ведет косогором на берега Бояны и далее в город Скадар. Сейчас здесь расположились села Круте, Владимир и Шас. А поле под нами носит имя Анамала.
     Поп Дуклянин знал, что здесь царь Самуил одержал победу над королем Владимиром. Может ли это быть случайностью, что здесь имя Владимир появляется и как топоним в названии холма и села и как легенда, связанная этим заветным местом?
     <...> Однако на самой вершине холма Владимир ничего не указывает на какие-либо признаки, которые мы могли бы с точки зрения археологии, датировать временами захумских правителей. Тут нет и следа средних веков. Но ниже, за полем, о котором мы уже говорили, там, куда протянулось основание нашего холма, поднимаются руины средневекового города Свач.
     Здесь становится ясно, что Холм Владимир - Малый Сумс и Шас - Свач, это части одного и того же организма из глубокой древности. Наш холм, Малый Сумс, это высокая укрепленная наблюдательная точка с отличным обзором, которая охраняет плодородное поле у своего подножья, торговый путь и городское поселение - город-полис. А все это вместе служило транспортной артерией и правым оборонительным крылом Бояны у ее входа к Скадару.
     Туда, в благословенный бассейн Скадарского озера, вела одна из дорог. Так должно было быть с древних времен, когда, в ту эпоху в этом крае начала создаваться средиземноморская экономика.
     «А каков Скадар на Бояне…», с какого времени и из какой древности, эта песня воспевает красоту этого города, на пороге плодородных пашен и богатых скотом горных пастбищ? Города на судоходном озере, богатом рыбой. Города, который топями Бояны и такими хорошими укреплениями, каким является наш Малый Сумс, веками охранялся от пиратских налетов с моря. А дальше, на севере, на слиянии двух рек - Зеты и Морачи, простирается богатая Диоклея-Дукля, над которой снова возвышаются холмы стражники, из которых один, Медун, служил почти 3 тысячи лет.
     Город Шас-Свач в средние века был престолом епископа и как свободный город, ковал свою монету. Но это поселение должно быть снова расцвело в среднем веке, когда вернулось уже под новым своим названием. Его раннюю историю мы, увы, не знаем. Последнюю подсказку об этом мы читаем повсюду, из пустынного Владимира.
     Поглядим c этой вершины в другую сторону, на горы, что видны вдали. Мы увидим, как там, вниз с горной кручи, спускаются стремительные извилистые тропки. По одной из них мы и сами сошли с Чафа Смердец. Да, и из Междуречья, и со всех остальных амфитеатров окружающего пейзажа, горные дорожки ведут из Краины, со Скадарского озера в приморье.
     Это те артерии, по которым еще от достопамятных времен пастухи спускались со своими стадами. Исправно, каждую осень. <…> Здесь спускались и шелкоруные стада и караваны небольших горных лошадей, нагруженные мешками. Сыр, каймак, мед и воск, шерсть и драгоценные шкурки куниц и лисиц, тот товар, который нёс скотовод и охотник на рынок в приморье. <…>
     Поистине, холм Владимир - это не средневековая церковь-крепость, это доисторический Малый Сумс, одна из многих точек с палеосредиземноморскими следами жизни на нашей южной Адриатике.

  

Вид на Меджуречье с холма Владимир
Фотография Dr. B. Gušić. 1960

Вид на Меджуречье с холма Владимир
Стрелкой обозначено место Меджуречской кулы, откуда был сделан следующий кадр
Расстояние между точками (по карте) 5 км

Вид на Владимир/Облик с северо-запада, от Меджуречской кулы
Январь 2021

     Ну и как после всего прочитанного удержаться? Чтобы самому увидеть всю эту историческую взаимосвязь, на холм Владимир надо идти непременно!
     Оставив машину в Браише (Brajše) я пошел в сторону сельца Сума (Suma). Дорога длиной примерно 2,5 километра отсыпана крупным щебнем и проходима почти для любых легковущек, кроме самых-присамых низких пузотерок. Она плавно набирает высоту, позволяя пройти вдоль подножья холма Владимир с севера. У крошечного всего в несколько домов поселения Сумы дорога поворачивает на юг и утыкается в пикниковое место. Здесь, на каменно-бетонном постаменте установлен приличный навес со столом и лавками, рядом поставлен металлический роштиль. Но самое главное, здесь бьет родник! Видимо, это и есть тот источник с жесткой водой, о котором написано в хорватском отчете. Попробовал воду – не обожгла! Значит можно спокойно тратить на восхождении ту воду, что взял с собой, а на обратном пути можно будет снова напиться и наполнить фляжку.

Вид на холм Владимир с северо-востока. Дорога из Браише в Сума

Вид на холм Владимир с севера

Конец дороги. Родник с «жесткой водой»

     От этой стоянки я начал пробираться сквозь кусты (еще примерно 500м), рассчитывая выйти к западному склону холма. Если уж пишут, что именно там подъем наиболее удобен, то нет смысла что-то выдумывать самому.
Почему западный склон считается более простым для подъема? Вовсе не потому, что он прост, а потому, что с любой другой стороны подняться на вершину еще сложнее.
     Западный гребень, по которому мне предстояло подыматься, представляет из себя почти непрерывную каменную осыпь. И здесь хорватский отчет совершенно точен. Кругом только острые вертикальные серые карстовые зубы. Порой нет никакой горизонтальной площадки, на которую можно поставить ногу! В добавок еще и солнце, до поры укрытое облачностью, прорвалось сквозь тучи. Подъем выматывает. По опыту знаю, что спуск по карсту будет еще тяжелей. Но это потом, а прока «вперед и вверх»!

.

Вдоль подножья, до западной траверсы

.

.

Подъем по западному склону

     На макушке Владимира какая-никакая растительность всё же есть. Можно укрыться от солнца и передохнуть в тенёчке. Холм на самом деле двуглавый. Между вершинами широкая впадина, заросшая высокой и уже пожухлой травой. Кусты в этой впадине почему-то расти не хотят, жмутся с краёв. Может это и есть та самая бывшая главная живая вода?
     Ни виденного хорватами деревянного триангуляционного знака, ни руин церкви, ни оснований крепостных стен и строений я среди кустов и травы не нашел. Если что-то и осталось, то без хорошего и знающего проводника, который сможет точно указать заповедные места на Облике, не обойтись.
     Вот как описывает находки на холме профессионал – археолог Младен Загарчанин:
     На вершине холма находятся следы иллирийских, римских и средневековых находок, которые могут на основе материальной культуры связать его с Обликом из жития, написанного попом Дукляниным. Были найдены остатки прямоугольного укрепления, которое занимает площадь около 40х30 метров. Фундамент был выполнен очень мощно, из каменных блоков, связанных раствором. <...> мы бы сказали, что это было позднеантичное-раннеевизантийское укрепление внутри крепостных стен. <...>
     Резервуар для воды был найден в северо-западной части, но без археологических исследований мы не можем знать, какому времени он принадлежит. Укрепление аналогично крепости Облун, почти прямоугольной формы, а основание фундамента, которое опирается непосредственно на скалу, соответствует способу строительства прешествующему иллирийско-эллинистическму периоду, который применялся в Облуне и Жутезе (укрепление в Диноше). Только детальное исследование может ответить на вопрос <...> может ли это быть одно большое здание, построенное для гарнизона крепости, или укрепление состояло из нескольких корпусов.
     Церковь Святого Владимира на Облике очень маленькая. Она сложена из тонкого тесаного камня, апсида обращена на восток. Хотя она была впервые упомянута в 1406 году, но её возведение датируется не позднее XIV века. Таким образом, совершенно точно то, что эта церковь могла быть построена во времена Неманичей, или, возможно, в начале правления первых Балшичей в этой области.

.

Ложбина между вершинами холма Владимир

     Я как мог оттягивал своё возвращение. Походил кругами между вершинами, полюбовался на горы с северной стороны холма, поглазел на дымные столбы над Шацким озером. В небе кружили маленькие черногорские пожарные самолетики. Каждый из них может нести всего 250 литров воды, и совершенно бесполезен в борьбе с горящим озерным камышом. Из-за дыма и дымки не было никакой возможности разглядеть с Владимира руины древнего города Свач. Особый колорит моему пребыванию на Облике создавал напев муэдзина, который доносился откуда-то с низу.
    Но всё же спускаться было надо. Я снова на карстовой осыпи. Опять пытаюсь удержать зыбкое равновесие на острых гребнях и выскальзывающих из-под ног камнях. На спуске нет никакой надежды на трекинговые палки. Ими просто некуда упереться в этом каменном хаосе.
     … На пикниковой стоянке было шумно. Четверо мужиков вытаскивали снедь и одноразовую посуду из двух автомобилей, на роштиле уже шкворчали коротенькие колбаски… Мое появление из зарослей их сильно удивило! Мужики, по-моему, знали сербский еще хуже меня (албанцы, чо!), а я его на знаю совершенно. Но то, что я спустился «с врха брда» они все же поняли и уважительно зацокали языками.
     Источник с «жесткой» водой оказался спасением. Оторвался я от него с большим трудом. Наполнив фляжку, я побрел к машине.
     Владимир-Облик покорен. Загадок легендарного холма я так и не увидел. Однако теперь достаточно просто (ой, ли?) найти человека, который на месте сможет показать все эти древние рушевины, а уж подняться на холм еще раз я обязательно смогу.

Вид с холма на север
Видна дорога из Браише в Сума

Вид на Шацкое озеро с холма Владимир

Примечание.
Упоминание о холме Облик в исторических текстах. 

Летопись Попа Дуклянина (Барский родослов). 1299 - 1301 гг.

 
     А мальчик Владимир унаследовал королевство и вырос украшенный всякой мудростью и святостью. В то время пока Владимир был юношей и правил на престоле своего отца, вышеупомянутый Самуил собрал большое войско и прибыл в далматинские окраины, в землю короля Владимира. А король, который был человеком святым и не хотел, что бы кто-то из его [людей] погиб на войне, скромно отступил и взобрался со всеми своими людьми на гору, что зовётся Облик (Тарабош). Когда царь с войском прибыл и увидел что не может победить короля, оставил одну часть своего войска у подножия горы, а часть взял с собой, что бы добыть город Дулциний (Улцынь). Между прочим на горе Облик были ядовитые змеи и, кого бы они не укусили, он сразу же умирал, и таким образом причинили много вреда как людям так и животным. Тогда король Владимир со слезами обратился с молитвой к Господу, чтобы всемогущий Бог освободил его народ от этой губительной смерти. Бог услышал молитву своего слуги, и с того дня аж до сегодняшнего никто не был укушен; если на той горе человека или животное укусит змея, он остаётся здоров и без какого-либо ущерба. С того дня, как молился блаженный Владимир, были на той горе змеи, так сказать, без яда по сегодняшний день. Тогда царь послал послов к королю Владимиру, что бы сошёл с горы со всеми кто был с ним. Но король не согласился. Но жупан той местности, подобный предателю Иуде, сказал царю следующее: “Господин, если твоё величество желает, я передам тебе короля”. Царь ему ответил: “Если сможешь это сделать, знай, сделаю тебя богатым и знатным”. Тогда король собрал всех своих и сказал им такое: «Надо, как видно, премилые братья, что бы на мне исполнились евангельские слова, которые говорят: Добрый пастырь душу свою отдаст за своих овец» (Ев. от Иоан. 10.11. - прим. пер.). Так что лучше, братья, что бы я дал душу свою за вас всех и отдал добровольно своё тело, что бы его кололи и рубили, нежели что бы вы страдали от голода и от меча”. Тогда, когда он им это и многое ещё сказал, попрощался с ними и пошел к царю. Царь его сразу сослал в охридский округ, в место называемое Преспа, где был и двор этого самого царя.

Святой Йован Владимир
Литография в греческой аколутии (1858 г.)

Мавро Орбини «Славянское царство». 1601

 
     <Петрислав>, имея единственного сына по имени Владимир, скончался и был погребен в церкви Святой Марии в Крайние (Gazeni). Владимир, приняв на себя управление королевством в юных летах, по мере возмужания, помимо телесной красоты, которой наградил его Пресвятой Господь, умножал свою мудрость и благочестие. При нем вышеупомянутый болгарский царь Самуил с сильным войском вторгся в Далмацию и принялся опустошать владения короля Владимира. Последний, не желая по своей доброте и простодушию подвергать опасности жизнь своих подданных, не стал вступать в войну и предпринимать ответные действия, но, поднявшись на очень высокую гору под названием Облик (Obliquo), стал жить там со своими людьми. Болгарин, видя, что не может причинить королю Владимиру никакого вреда, пока тот там находится, оставил часть своего войска у подножия упомянутой горы, и сам повел остальных на захват Улциня (Olchinio). В те времена на горе, где пребывал со своими людьми Владимир, водилось немало ядовитых змей, от укусов которых гибли и люди, и скот. Владимир, видя беды, которые терпели от упомянутых тварей его люди, обратился к Господу с благоговейной просьбой освободить их от этой напасти. Господь внял его словам, и с тех пор не только никто из его людей не был укушен змеей, но и до сего дня змеи и другие ядовитые твари тех мест безвредны для людей. Самуил, видя (как было сказано), что захватить короля Владимира с помощью силы нет никакой возможности, попытался через послов уговорить его спуститься с горы, обещая не причинять никакого вреда. Владимир ответил отказом. Тогда один из его [Владимира] жупанов вступил в тайные сношения с Самуилом и обещал за хорошее вознаграждение от Болгарина предать ему Владимира со всеми его людьми. Самуил обещал золотые горы, и тогда упомянутый жупан принялся уговаривать короля Владимира сдаться Болгарину, уверяя, что тот не должен причинить ему никакого зла; более того, даже если Болгарин и обойдется плохо с ним лично, то [его подданным] не будет обиды. Король Владимир, страдая и печалясь в большей мере за своих подданных, чем за себя самого, поскольку (как мы сказали) был мужем святым, дал своему жупану себя убедить. Собрав сходку, он обратился к народу с такими словами: «Любезные братья мои! Наше положение вынуждает меня (по моему разумению) поступить теперь по евангельскому изречению, гласящему: «Пастырь добрый полагает душу свою за спасение овец своих». Болгарин обещает ныне отпустить вас всех без обиды, если я сойду вниз и переговорю с ним. Если же я не сделаю этого, он грозится не сойти с этого места до тех пор, пока все мы не погибнем от голода. Посему лучше мне сдаться на его милость, чем обречь вас всех на великие страдания». Произнеся эти слова, он попрощался со всеми и пошел к Самуилу, который, едва Владимир оказался у него в руках, сослал его в Охрид в место под названием Преспа (Presla), где находилась его резиденция.

  

.

Вид на холм Владимир с юга

Основные источники знаний:
Йован Пламенац «Святой Йован Владимир среди нас в своейземной и небесной жизни»
Младен Загарчанин «О неким новим архелошким налазима из времена Светог Јована Владимира…»
Marijana Gušić «Na brdu Vladimiru i na Šaškom jezeru». «Naše Planine», Ožujak-Travanj 1960. Broj 3-4
Predrag Popović «Vladimir 487 mnm, brdo iznad istoimenog naselja, opština Ulcinj»

 

 

Что еще почитать об Улцине и улцинской околице:
Улцинь, 1880. Политика канонерок
Горна Клезна. Мост в прошлое
Вальданос. Бухта раздора
Улцинь с черного хода
Великий источник. Не пей из копытца …
Холм Владимир. От попа Дуклянина до наших дней
Свач. Город, которого нет
Кула Меджуреч. А очки на лбу сидели
Каньон Меджуреч. И вновь я посетил...