Неудачные события часто предоставляют благоприятные возможности.
Из письма Чрезвычайного Провидура
Николо Эриццо венецианскому Сенату. Котор. 6 ноября 1692 г.
Мои попытки найти следы представителей семейства Риццо в Венецианской
Албании были безрезультатны. Некоторых из Эриццо я всё же разыскал. И всё же
недосказанность сюжетов и незавершённость поисков не давали мне покоя…
 |
| Венецианские «ежовые» гербы: слева – семьи Риццо (село Кавач), справа – семьи Эриццо (Котор) |
В 1896 году в Риме к бракосочетанию наследника
итальянского престола Виктора Имануила III с дочерью черногорского князя Николы
I Еленой Петрович Негош была издана книга Ferdinando
Ongania «Il Montenegro da relazioni dei provveditori veneti, 1687-1735».
Работа составлена из писем и отчетов далматинских и которских провидуров
венецианскому Сенату и других документов из венецианского архива, относящихся к
действиям представителей Республики Святого Марка в Венецианской Албании и
взаимодействию их с Черногорией и соседними племенами. Несомненно, главной
идеей публикации было желание показать глубокую и давнюю связь Италии (Венеции)
с Черногорией. Книга на сербском языке, в переводе Драгана Мраовича (Фердинандо
Онганиа «Црна Гора – извjештаjи млетачких провидура: 1687-1735»), была
опубликована в Подгорице в 1998 году.
Ума не приложу, почему в своих поисках исторических следов представителей семей
Риццо и Эриццо на Балканах я сразу не обратился к этой работе? Но уж
лучше поздно, чем никогда!..
 |
| Ferdinando Ongania «Il Montenegro da relazioni dei provveditori veneti,
1687-1735» Фердинандо Онганиа «Црна Гора – извjештаjи млетачких провидура: 1687-1735» |
После венецианских территориальных приобретений 1420 г.
Бока Которская вместе с соседней южной областью и албанским побережьем вошла в
состав отдельной административной единицы под названием Венецианская Албания
(Albania Veneta). Провинцией управлял Чрезвычайный Провидур, располагавшийся в
Которе, подчинявшийся Генеральному Провидуру в Задаре, а в некоторых вопросах
непосредственно дожу Венеции и сенату.
Перелом стремительной экспансии Османской империи в Центральной Европе
произошел после неудачной осады турками Вены в 1529 году. Но всё же до середины
XVII века Светлейшая республика не раз терпела весьма серьезные поражения.
Многие владения Венеции попали под власть османов в XV веке. В 1571 году были
сданы Бар и Улцинь, в 1573 Венеция отдала туркам остров Кипр. Борьба Османской
империи в XVI веке с Персией и египетскими мамелюками не позволила ей обратить
против Европы все свои усилия. Но всё же турки оставались весьма грозной силой.
Кандидская (Критская война) 1645—1669 гг. изрядно истощила силы Республики св.
Марка, но каких-либо значимых приобретений не принесла. Морейская война (Шестая
османо-венецианская война / Великая Венская) началась с турецкой осады Вены в
1683 году. В марте 1684 года Венецианская республика присоединилась к Священной
лиге (Австрия, Венеция и Польша). В 1686 году к этому антитурецкому союзу
примкнула Россия. Военные действия охватывали территорию от Далмации до
Эгейского моря, но главной кампанией войны было венецианское завоевание
греческого полуострова Морея (Пелопоннес).
Еще до вступления Венеции в войну некоторые герцеговинские и брдские племена
были готовы восстать против турок. Жители Никшича и Кучи установили связи с
венецианцами. В то же время Черногория переживала тяжелый племенной кризис. В
1684 году, в самой начале Морейской войны, к венецианцам присоединилась лишь
половина черногорских племен. Вторая половина признавала власть османов. В
борьбу вступили бокельские гайдуки под предводительством известного харамбаши
на венецианской службе Байо Пивлянина (Николича). К ним в Боке присоединились
боевые четы Пивлян и Баньян. 22 августа 1684 года гайдуки вместе с Паштровичами
напали на Герцег Нови. К весне 1685 года все черногорские и герцеговинские
племена перешли на сторону Венеции.
В этом же году Скадарский Сулейман-паша Бушати (Бушатлия) напал на Черногорию.
Венецианцы пришли на помощь своему союзнику. 7 мая 1685 года отряд гайдуков,
бокелей и никшичан под командованием Байо Пивлянина вступил в бой с турками у
Вртиельки и потерпел поражение. Байо погиб. Сулейман-паша без сопротивления
вошел в Цетинье, где пробыл четыре дня. В отместку за непокорность он сжег
несколько сел и разорил Черногорию. После поражения при Вртиельке черногорцы
долгое время оставались в стороне от борьбы. Туркам удалось усмирить племена
Брды и Герцеговины и, казалось, они положили конец союзу этих племен с
Венецией.
Событием, ознаменовавшим поворотный момент войны на черногорском побережье,
стало завоевание венецианцами Герцег Нови. В середине 1687 года у далматинского
провидура было достаточно собственных сил, людей и кораблей, чтобы попытаться
завоевать город. Помощь венетам в осаде оказали лишь несколько небольших
отрядов из племен Никшичей, Дробняка и Баньяна. 2 сентября 1687 г. венецианская
армия, разгромив при поддержке
черногорцев, турецкие части, высадилась на восточной и западной сторонах
города. В самом начале осады Герцег Нови венецианцы с помощью черногорцев
отразили атаку Хусейна паши. Население и гарнизон в Герцег Нови сражались
отчаянно, тщетно надеясь на помощь Сулеймана паши. Несмотря на то, что Сулейман
паша Скадарский и Хусейн паша Герцеговинский договорились в Подгорице о
взаимной поддержке, Бушатлия не имел достаточно войск для прорыва осады. 31
сентября 1687 года Герцег Нови был взят.
Завоевание Герцег Нови, Рисна и побережья Боки до Котора стало одним из
крупнейших успехов венецианцев во время Морейской войны. Повсеместная реакция
местного населения и искренняя поддержка позволила им планировать дальнейшее
продвижение во внутренние районы и завоевание Герцеговины с помощью гайдуков,
черногорцев и герцеговинцев.
В ноябре 1687 года вместе с пятью сотнями гайдуков и боевыми четами из племен
Никшичей, Риджан, Дробняка и Баньяна, венеты выступили против Герцеговинского
паши, захватили крепость Клобук севернее Грахова, ворвались на Гацко поле,
сожгли многие села с большими запасами сена и зерна. После этого они
договорились о совместном участии в новых операциях и о размещении венецианских
частей для охраны этих племенных территорий.
Вспомним, что именно в этот неспокойный год в Пераст из
Венеции перебрались для продолжения обучения морским наукам в школе «Наутика» Марко Мартиновича российские «гардемарины». Однако сейчас нас больше интересует
информация о другом человеке. В «Отчетах венецианских провидуров» мы находим
упоминание о Николе Риццо.
.jpg) |
| Котор. 1688. (Ferdinando Ongania «Il Montenegro da relazioni dei provveditori veneti, 1687-1735») |
Подполковник Николо Риццо Бевилаква
Гувернер Рисна и Грахово
Из письма Генерального Провидура
Джироламо Корнеро Сенату, 5 декабря 1687 года.
Чтобы как можно лучше обеспечить
охрану этой территории, <…> я посылал туда роту наемной местной пехоты
<…>.
Я приказал гувернеру Риццо из Рисна каждые восемь-десять дней вывозить их на
обучение, чтобы они в случае необходимости сражаться были дисциплинированы и
подготовлены к службе Вашим Превосходительствам.
В феврале 1688 года Николо Риццо по приказанию
Чрезвычайного Провидура отправляется в Грахово для взаимодействия с местными
жителями. В середине того же месяца со стороны Герцеговины с 1200 пехотинцами и
150 отборными спахиями в Грахово вторгся Алай-бег, который «… в порыве ярости ограбил немалое количество мелкого и крупного скота
и пленил многих и увёл в рабство. Узнав об этом, Гувернер Риццо без промедления
послал определенное количество лучших воинов занять позиции в ущельях, через
которые неприятель должен был пройти по возвращении. Враг, натолкнувшись на
наших, после долгого и ожесточённого боя поддался нашей храбрости и совершил
позорное бегство.» (из письма Чрезвычайного Провидура Котора Кальба Сенату, 21
февраля 1688 года.)
Из письма Подполковника Николо Риццо
Бевилаква Генеральному Провидуру, 21 февраля 1688 года.
<…> слава Богу, мы победили и
не только вернули пленных, которых неприятель захватил на равнине, но еще и
больше их захватили, отсекли сорок голов, ранили семьдесят четыре турка,
захватил сорок семь верховых лошадей, убили более семидесяти в бою, захватили
три главных знамени, которые я вручил Его Светлости, для передачи их Вашему
Превосходительству.
Из письма Генерального Провидура
Джироламо Корнеро Сенату. 27 февраля 1688 года.
Тогда он сам <Николо Риццо> с
остальными своими силами атаковал турок с такой смелостью и силой, что с
помощью Господа Бога они были вынуждены бросить добычу и всех пленников и,
несмотря ни на что, бежать сломя голову.
 |
| Старший офицер венецианской армии начала XVIII в. |
В декабре 1687 года Кучи отбили нападение Сулейман-паши,
главной целью которого была Черногория. Но двинуться к Цетинье без подчинения
горских племен он не мог. По планам Сулейман-паша с 7000 солдат должен был из
Подгорицы напасть на Кучей. Герцеговинский паша привел своё войско в Колашин,
чтобы атаковать Кучей с другой стороны. Боснийским паша должен был напасть на
северную границу в Далмации. Зная об этом намерении, Кучи и Пипери в марте 1688
года первыми успешно атаковали турецкую крепость Медун.
На помощь Кучам выдвинулся отряд. из Грахова, Подполковник Николо Риццо повел
роту местных воинов из Никшича.
Из письма Чрезвычайного Провидура Джовани
Батиста Кальо Сенату. 24 апреля 1688 года.
<…> племя Никшичей, узнав,
что большое количество турок готовится напасть на них, а также остальных,
спасшихся от турецкого ига, обратилось ко мне за помощью, и так как у меня уже
был приказ Его Светлости Господина Генерального Провидура помочь им, когда это
будет необходимо, я послал им сильную роту под командованием Гувернера Риццо из
Грахова <…> Риццо двинулся энергично, и слух о его экспедиции
распространился по всей стране, враг отступил без всякого успеха <…>
Таким образом Риццо освободил бедняков от всякого страха перед грядущими
притеснениями.
Битва с турками произошла в узких горных проходах.
Из письма Генерального Провидура
Джироламо Корнеро Сенату. З апреля 1688 года
После долгого и кровопролитного боя
турки сдались и обратились в трусливое бегство. Но их преследовали с холодным
оружием и устроили резню, так что яростные усилия паши удержать их оказались
тщетными. Поскольку противник не мог отступить обычным путем, который был
отрезан, многие из них бросились со скал, и полторы тысячи человек были
зарублены, кроме многих раненых беглецов. Поскольку Сулейман видел печальный
конец своего народа и не имея возможности заставить беглецов сражаться, он тоже
отвернулся и с несколькими людьми бежал в Подгорицу.
В документах доблестный Рисанский гувернер зовётся –
Риццо Бевилаква. И значит, в какой-то момент одна из ветвей семьи Риццо
породнилась со знатной семьей Бевилаква из Вероны. В центре этого города и
сейчас можно увидеть старинный дворец Палаццо Бевилаква (Palazzo Bevilacqua),
спроектированный известным веронским архитектором Микеле Санмикели около 1530
года.
Что же до церквочки, построенной в 1676 году в имении Риццо в селе Кавач, с
которой начались мои поиски, то, хотя мы и знаем имена братьев Риццо (Николо и
Франческо), но сказать с уверенностью, что это тот самый Николо, я не решусь.
 |
| Палаццо Бевилаква в Вероне |
В мае 1688 года Сулейман-паша Скадарский снова напал на
Кучи, но был отбит с еще большим ущербом, чем раньше. Однако Черногорцы и Кучи
опасались новых нападений. Эта победа и благоприятные политические условия
побудили черногорцев на общем сборе в Цетине летом 1688 года отказаться от
подчинения османам и принять венецианское покровительство без каких-либо
условий. Было решено, что племена должны встать под защиту и власть
Венецианской республики и просить её о помощи в антитурецких действиях на
черногорской территории. Для этого в Котор отправился черногорский митрополит
Виссарион (Борилович-Байца)
и 24 племенных главаря. В 1689 году венецианцы отправили в Цетине отряд
численностью около 800 солдат, состоящий в основном из грблян и ришнян, под
командованием которских патрициев Ивана Буровича и Ивана (Зана) Антуна Болицы,
который был назначен губернатором Черногории. Присутствие постоянного
венецианского отряда в Цетине и назначение губернатора означало фактическое
признание черногорцами власти Республики св. Марка. Кроме защиты от турецких
вторжений, венеты должны были предотвратить возможный уход под власть турок
отдельных черногорских племен.
Помощь черногорцам оказалась весьма своевременной. Сулейман-паша предпринял
очередную одновременную атаку на Кучей и Черногорию, но везде потерпел
поражение. В дополнение к отряду в Цетине, венецианцы высадились в устье реки
Бояна, и паша отступил в сторону Скадара. Объединенный отряд венецианцев,
черногорцев и грблян численностью около 1000 человек в июне 1689 года атаковал
Бар. И хотя нападение оказалось неудачным, но туркам был нанесён серьезный
урон.
В то время как в 1688 году черногорцы и брдяне воевали против скадарского паши,
герцеговинские племена атаковали Кориеничи, Клобук и Требине, которые им так и
не удалось захватить. Захватить Требине ненадолго им удалось при поддержке
венецианцев лишь в октябре 1689 г.
В конце июля 1689 года Сулейман-паша с армией численностью около 3000 человек
пришел из Скадара в Подгорицу, откуда вторгся в Црмничскую нахию и быстро подчинил
её. Но захватить всю Черногорию без усмирения Брды Бушатли не мог. На севере
турок атаковали герцеговинские племена. Не получив поддержки из Герцеговины,
примерно 1 сентября Сулейман-паша отступил к Скадару.
Из-за турецкого наступления с начала 1690 года Черногория, Брда и Герцеговина
вновь оказались в большой опасности. Хусейн Топал-паша Герцеговинский и
Сулейман-паша Скадарский только и ждали возможности отомстить за нанесенные им
поражения. Первыми под удар попали Васоевичи, которые в упорной борьбе
потерпели поражение. Сразу после этого паша Джин-Алия выступил в Герцеговину, а
в Подгорице должны были собраться Сулейман-паша, Хусейн Топал-паша, паша
Махмудбегович для одновременного нападения на Черногорию и Брду. Однако весь
план свёлся к угрозам со стороны Бушатли.
Готовясь к возможным военным действиям, далматинский провидур Александр Молин
отправил Франческо Барбьера в Цетине, чтобы укрепить монастырь и построить
крепость, из которой можно было бы оказать более серьезное сопротивление
туркам.
На Рождество которский провидур Петр Дуодо собрал армию, состоящую из местного
населения, венецианских и черногорских войск, и направился к Грахово, где
планировал столкнуться с Джин-Алией. Однако, в то время герцеговинский паша
Джин Алия с войском в 3000 человек начал жечь и грабить Никшичскую жупу. Дуодо
быстро развернул своё войско внезапно атаковал турок. Бой был кровавый: 400
янычар и 300 турецких всадников было убито. Герцеговинцы освободили пленных,
вернули себе всю добычу, захватили 50 пленных, много оружия, знамен, 300
лошадей. Никшичскому князю Раде Властелиновичу удалось захватить самого пашу
Джина-Алию, который хвастался, что одержал 62 победы, сражаясь с неверными.
Паша предложил выкуп в 3000 дукатов, хороших лошадей и великолепное оружие, но
Герцеговинцы не отпустили его, а препроводили в Котор, откуда отвезли в
Венецию. Затем коалиционная армия двинулась в направлении Клобука и
Требине. Черногорские и герцеговинские
четы проникли вглубь Герцеговины и к Дрине, а Пипери угнали караван, который
вез из Скадра в Боснию армейское продовольствие. В конце июня было атаковано и
само Требине, после чего Дуодо прекратил военные действия.
Весной 1691 года военные действия возобновились. В начале марта провидур Котора
вместе с объединенным отрядом бокелей и черногорцев из Цетине напал на Реку, а
оттуда на Жабляк (Црноевича). Он выбил турок из Обода и разрушил город.
Одновременно он потребовал от брдских племен напасть на Подгорицу. После первых
успехов Дуодо отвел свою армию в Цетинье, опережая появление Сулеймана-паши,
который шел с сильными войсками из южной Албании к Скадару. В июне арнауты
вторглись в Черногорию, но потеряв в стычках множество людей и четыре знамени,
быстро вернулись. Сулейман-паша договорился с герцеговинским пашой о совместном
нападении на Черногорию. Три дня в июле черногорцы сражались с Сулейманом,
который потерял множество арнаутов и 10 знамен и вернулся в Скадар. Когда
герцеговинский паша услышал, что Сулейман-паша ушел, то оставил Грахово и
вернулся в Герцеговину.
Последствием столь удачной для венецианцев военной кампании стал союз
Црмничской и Риечской нахий с Венецианской республикой. Однако, как только
Сулейман-паша вернулся в Скадар, обе эти нахии заявили ему о своем подчинении.
Паша начал серьезную подготовку и сбор войска для нового нападения на
Черногорию, но все его надежды были разбиты сопротивлением черногорцев, которых
в битве при Комани возглавляли митрополит Висарион и Иван (Зане) Грбичич. Это
поражение не остановило турецкую агрессию. В середине июля 1691 года паша со значительными
силами атаковал Пипери и Белопавличи. Но в ходе возобновившегося конфликта
черногорская армия,несмотря на то объединенная с Пиперями, Белопавличами, Кучами, Никшичами и
венецианским отрядом вновь нанесла Сулейман-паше серьезное поражение.
К этому времени относятся первые упоминания о Николе Эриццо в венецианских
документах.
 |
| 1. Офицер боснийских нерегулярных войск 2-3. Добровольцы – наёмники |
***
Николо II Бартоломео Эриццо
Чрезвычайный Провидур Котора и Албании (02.09.1690-1695)
Из письма Генералного Провидура Алесандро
Молина Сенату. 23 июля 1691 года.
Его Светлость Чрезвычайный Провидур
Котора Эриццо с похвальной настойчивостью собрал местных жителей, взял
несколько наемников из гарнизона, даже организовал кавалерийские роты и
направился в сторону Будвы, чтобы разбить лагерь, следить за передвижениями
Сулеймана-паши и осуществлять, где это необходимо, государственную службу
наилучшим образом. Противник начал марш, но, поскольку его планы привлечь на
свою сторону горные племена провалились, он не предпринял запланированную
атаку. <… Сулеймана-паша> хотел поджечь село, но жители там
сопротивлялись и с помощью Белопавличей и Куч храбро сражались и одолели врага.
Потеряв троих или четырех своих и нескольких раненых, они посекли девяносто
восемь турецких голов и захватили шесть вражеских флагов. Паша отступил в
Подгорицу с множеством раненых. После этого счастливого успеха Чрезвычайный
Провидур отправился в Цетинье, чтобы руководить этим местом.
Из письма Чрезвычайного Провидура Николо
Эрицо Сенату. 15 сентября 1691 года.
Поскольку Сулейман-паша из Албании
недавно прибыл на равнину, чтобы взимать дань с местных племен, он заставил
меня усилить очень важный Цетине солдатами с одной из двух галер, и хотя у него
не было сопровождения, которое могло бы вызывать беспокойство, я подумал, что
хорошо бы предупредить то, что может случиться. <...>
Однако недостаточность наших сил, хорошо известная Государственной Мудрости,
беспокоит меня, потому что я не в состоянии их <Црмницу и Риеку> надежно
защитить. Во всяком случае, я постараюсь не тратить силы зря и новым письмом
смиренно сообщу Вашим Светлостям о том, о чем договорено, но прошу благосклонно
отнестись к этому отдаленному, но очень важному региону.
Вскоре после этого венеты в союзе с черногорцами в третий
раз за год одержали победу над армией Паши. И несмотря на то, что к середине
сентября 1691 г. в Жабляк (Црноевича) прибыло около двух тысяч турок, Сулейман
Бушатлия прекратил боевые действия и вернулся в Скадар, а которский провидур
Никола Эриццо еще крепче привязал Пиперей и Белопавличей к Республике. Поздней
осенью Сулейман-паша еще раз попытался оккупировать Черногорию, но медленное
движение армии и плохие погодные условия вместе с сопротивлением черногорцев
остановили и эту кампанию.
 |
| Пераштянский подофицер знаменосец. 1690 |
Из письма Генерального Провидура Сенату.
22 декабря 1691 года.
Со своей стороны могу только
похвалить государственные поручения, данные Его Светлости Господину
Чрезвычайному Провидцу Эрицце, который, имея в Заливе и под Цетине много
храбрых и доблестных людей, способных защитить это место и монастырь, может по
малейшему признаку опасности вступить с ними <турками> в бой и достойно
противостоять любой атаке неприятеля.
По установившейся военной практике того времени, зимой
военные действия не велись, а с наступлением весны вновь закипели бои в Грахово
и Герцеговине.
Из письма Чрезвычайного Провидура Николо
Эриццо Сенату. 9 апреля 1692 года.
Грахово было их целью, и они
решились на внезапное нападение. <Курт Алайбег Ченгич> направился во
главе своей свиты из ста пятидесяти всадников, чтобы встретиться здесь с
большим отрядом пехоты, намереваясь двинуться на Дробняк, где у него было
феодальное владение и о котором мне сообщили доверенные лица <…>. Помня о
положении и репутации этого полководца, а также зная, что всегда лучше
предупредить врага, я так и сделал, и немедленно собрал 550 отборных жителей из
Грахова, Рисно и Черногории под предводительством их харамбашей, среди которых
был Князь Илинович, один из пяти вождей баньян, первый присоединившийся к нам,
человек большой храбрости. Желая осуществить свой замысел, я послал его к Гацко
с приказом ночью сильно атаковать это большой город, уничтожить всё мечом и
огнем, и застать врасплох, если возможно, вышеупомянутого Алайбега, чтобы
противник в смятении стал бы больше заботиться о себе, чем нападать на государство
и подданных Вашей Светлости. <...> самой важной добычей <христиан>
стал захват командира Ченгича, который не подозревал о таком неожиданном
сюрпризе.
Они подожгли кулы, убили пятнадцать турок, остальных обратили в бегство, сожгли
сто и более домов и захватили три флага, сто двадцать голов крупного рогатого
скота и лошадей, взяли в плен множество людей, в том числе, помимо
вышеупомянутого командующего, троих спахий, турецкую вдову Булюбаши Кара
Истраима и ее дочь. Наши люди готовились вернуться, когда на них напали и
начали преследовать неприятели, собравшиеся в большом количестве при известии о
взятии Алайбега, но они были мужественно отбиты, и наши люди ушли без потерь.
Из письма Чрезвычайного Провидура Николо
Эриццо Сенату. 29 апреля 1692 года.
Я полностью посвятил себя защите,
которую могу осуществить своими силами. Я усилил Цетине одной местной ротой,
приказав вооружить наиболее отдаленные племена Черногории, на которые пока не
нападают, например, Грахово. Вчера баньяне подошли к военному лагерю
противника, как написано в письме Гувернера этого места. Они были хорошо
снабжены боеприпасами и продовольствием, и я немедленно усилил их 50
пераштянами под командованием капитана <Ирисона> Штукановича, так как в
моем распоряжении не было людей, более близких и заслуживающих доверия. Я
приказал местным жителям забаррикадироваться и занять свои владения, для
повышения бдительности выставить охрану подальше, на вершины холмов, на что я
призвал племена Никшичей, которых я осыпал лестью и уговорами, с тем, что если
они возьмут с оружие в руки, они делают это для своего блага <..>.
Во-первых, я оставил значительное
подкрепление солдат из этого района и кавалерийскую чету под командованием
суперинтенданта Пьетро Перини <...>. В другом месте я усилил команду
ротами, остановившимися в Цавтате, и вместе с этими полковника Саламонича из
Габелы, и я призвал немногих подданных помочь им в обороне, для чего я издал инструкции
во всех местах, которые я смиренно представляю на рассмотрение Вашим
Светлостям. Сегодня со 150 солдатами, взятыми из слабых гарнизонов городов, и с
двумя ротами солдат с галер, я переправился в этот район, откуда смогу прийти
на помощь Грахову. На этот шаг мне пришлось решиться, не дожидаясь прихода
местных воинов, которые прибудут завтра. Там я буду следить за намерениями
врага и, если Бог даст, предотвращу их. Если вовремя прибудет помощь из
Далмации, на что я надеюсь, то я верю, что отобью великое нападение варваров,
которое, как я предсказываю, будет иметь неопределенный исход.
В любом случае будут использованы
все средства, и при слабых силах этого небольшого войска, не имея доверия к
нехрабрым жителям, я пойду на риск, который буду взвешивать по необходимости
защищать страну с необходимой осторожностью, чтобы сохранить немногочисленные
городские гарнизоны, потому что их оборона растянута по неопределенным
границам. В любом случае превыше всего будет служение Пресветлому Отечеству, в
сохранении государства и подданных Ваших Светлостей.
Из письма Чрезвычайного Провидура Николо
Эриццо Сенату. 7 мая 1692 года.
Поскольку всего за два дня я издал
приказы об улучшении обороны и развернул свои небольшие силы повсюду, о чем я
сообщил Верховному Сенату в письме № 22 и приказал в случае нападения на
Грахово произвести предупредительную диверсию на Требине, я ждал в Рисне
решения противника, основные силы которого насчитывали четыре тысячи отборных
всадников и почти столько же пехотинцев под предводительством двух объединённых
пашей и их алайбегов (алайбег (тур.) — командир полка) и с некоторыми татарами,
поселившимися в Боснии, так что это всего бойцов было более семи тысяч.
<...> Я очень доволен тем,
что пусть даже небольшими силами, но под защитой Божией я спас нашу державу и
подданных Ваших Светлостей от столь сильного нападения и наша армия
отпраздновала триумф над двумя пашами, а как величайшее благо – то, что против
них была только одна кула, и что сохранилось и само Грахово и его население.
Пусть Его Божественное Величие
поможет мне также в защите Цетине в Черногории от Сулеймана-паши из Албании, который
снова гневно угрожает, забывая о позорном поражении, которое он пережил в
прошлом походе. Из копий писем, которые я посылаю Вашим Сиятельствам, вы
узнаете, что он быстро приближается к границам, и уже прибыл в Жабляк и ему
срочно нужны 300 пехотинцев, поэтому он торопит своего сына прибыть туда со
своими силами.
Из письма Генерального Провидура Даниеля
Долфина Сенату. 30 мая 1692 г.
Во время моего пребывания в этом
городе я получил уведомление от Чрезвычайного Провидура Котора Его Светлости
Господина Эриццо, подтверждающее прежние известия о том, что герцеговинский
паша выступил с сильными силами на Грахово и был храбро отбит. <…> я
должен подчеркнуть срочное вмешательство и внимательное управление
вышеупомянутого Его Светлости Чрезвычайного Провидура, а также мужество и
верность Пераштян. А именно то, что некоторые из них, находившиеся поблизости,
услышав лязг оружия, заняли теснины так, что противник был вынужден заплатить
за проход большой кровью и несколькими пленными.
В другом уведомлении Его
Превосходительство Чрезвычайный Провидур сообщает мне, что наши подданные из
Црмницы, подвергаются опасности из-за угроз Сулеймана-паши Албанского, что он
опустошит их землю, если они не подчинятся ему или не заплатят дань <…> В
конце концов я ему указал, что лучшее решение – это поступить как с албанскими
племенами, то есть проявить решимость, и в случае, если на них действительно
нападут, мы пошлем на помощь как можно больше местных воинов. Наемников,
которых у нас здесь, как и там очень мало, использовать не будем.
 |
| Венецианский мушкетер периода Кандидской войны (1645-1669) |
Из письма Генерального Провидура Даниеля
Долфина Сенату. 9 июня 1692 г.
После тщетных попыток обойти
Грахово герцеговинский Паша пригрозил напасть на Дробняков, к которым
осмотрительный Его Светлость Чрезвычайный Провидур послал на помощь Никшичей.
<…> После отхода паши от этих границ гайдуки из Герцеговины осмелели и в
большом количестве, по замыслу Его Светлости Чрезвычайного Провидура, с 500
человек грабили под Гацком. Там они столкнулись с 300 турками, собравшимися под
предводительством одного Алайбега, которые услышали о вторжении. Христиане
напали на них и смело штурмовали их лагерь. После некоторого сопротивления им
удалось заставить их бежать, зарубив двадцать турок, многие из которых утонули
в близлежащей реке. Гайдуки захватили шатры, много оружия и два мешка с
порохом. Разорив лагерь, они смело стали использовать свое преимущество и
уничтожили мечом и огнем семь деревень, захватив много скота, с которым
отступили в свои становища и смело и удачливо отразили нападения турок, которые
вновь собрались и преследовали их. Они потеряли всего двух человек, но это было
хорошо компенсировано освобождением двух главарей и главных князей прибрежных
племен, захваченных пашой при отступлении от Грахова и закованных в цепи в
турецком лагере, и освобожденных в этой успешной атаке христиан.
Сулейман-паша из Албании пока
отложил свое намерение беспокоить племена Црмницы, хотя и угрожает им сделать
это в следующий раз. Я верю в мудрость Его Светлости нашего Представителя,
поскольку на основании моего указания племена там подтвердили ему свою
лояльность. Он силой своей власти удалил от них всякое зло, так что теперь им
не пришлось платить дань, которая их больше всего мучила.
Весной 1692 г. Сулейман-паша Скадарский начал еще более
масштабную чем прежде, подготовку к боевым действиям, но и Никола Эриццо от
него не отставал. Разница заключалась лишь в том, что Паша мог собрать гораздо
большее войско, чем Эриццо и черногорцы. В сентябре 1692 г. у паши были
наготове две армии: одна, прибывшая из мест сегодняшней южной Албании,
собралась у Скадара, а другая — в Подгорице. При этом Бушатли приказал жителям
расчистить дороги для провоза пушек.
Из письма Сената Чрезвычайному Провидуру.
11 июня 1692 г.
Необходимо обратить всякое, очень
бдительное, внимание на движение пашей из Албании, чтобы пресечь всякое
нападение, направленное на Цетине, с целью тщательными мерами предосторожности
привлечь племена вокруг Цетине и других нахий из Черногории. Стремитесь своим
умением сделать это так и всегда действуйте в этом отношении согласно
указаниям, данным вам Его Светлостью Генеральным (Провидуром). Постарайтесь,
чтобы эти племена всегда были склонны и лояльны к нашей державе.
%202-3.jpg) |
| Цетиньский монастырь. Чертеж Франческо Барбьера. 1692 (Ferdinando Ongania «Il Montenegro da relazioni dei provveditori veneti, 1687-1735») |
Эриццо немедленно начал готовиться к защите. Он приказал
снабдить кулы боеприпасами и продовольствием, защитить население, усилить
охрану, особенно в направлении Скадарского озера, затем сам выступил с отрядом
которской и герцеговинской кавалерии навстречу туркам, чтобы личным примером
поднять боевой дух. Венецианцы и черногорцы не могли надеяться на помощь из
Брды, поскольку там продолжались межплеменные конфликты. Ситуация еще более
осложнялась тем, что Герцеговинский паша договорился с Сулейманом одновременно
напасть на Черногорию. Скаларский паша неспешно начал наступление 17 сентября и
вместе с местными пашами замкнул кольцо вокруг Черногории. В походе участвовали
его сыновья и князь Иван Иликович с 700-ю кучами и небольшим количеством
албанских воинов племени Клименти.
Из письма Гувернера Черногории Ивана
Антуна Болицы Чрезвычайному Провидуру. Цетине, 19 сентября 1692 г.
Я только что получил письмо от
князя Машана из Црмницы, в котором он сообщает мне, что паша покинул Скадар и
что он будет в Црмнице в следующую субботу, потому что вчера они чистили дороги
возле Зубаца и Туджемиля. Он намерен в следующее воскресенье быть в Боровице, в
двух часах езды от этого места, поэтому есть опасение, что он может напасть
где-нибудь в следующий понедельник. Поэтому я прошу Ваше Превосходительство
прислать те подкрепления, которые мне нужны, чтобы прийти мне на помощь там,
где это необходимо, и в то же время оставить город с армией для обороны.
Которский провидур Никола Эриццо прибыл в Цетине вслед за
небольшим отрядом венецианской кавалерии. Он пытался замедлить поход паши
диверсиями вокруг Бара, но все было тщетно. Сулейман легко преодолел
сопротивление Риечской и Црмничской нахий, заставив мужское население
присоединиться к его армии. План Эриццо остановить наступление в ущельях у
Цетине тоже не увенчался успехом. 25 сентября 1692 г. паша вышел на Цетиньское
поле и сразу атаковал венецианцев. Однако три турецкие атаки были отбиты, и
Бушатли встал лагерем вблизи города. Помощи венецианцам и черногорцам ждать
было неоткуда, да и время было на стороне паши. Его второй сын уже шел к Цетине
с 4000 албанцев из Валоны и Химары. В условиях осады, не имея возможности
использовать конницу с одной стороны и держать ее в монастыре с другой, Эриццо
отправил кавалерию в Негуши, а остальную армию разместил за стенами монастыря и
в небольшой куле, построенной незадолго до прибытия турок.
25 сентября 1692 года в Цетине Никола Эриццо провёл
экстренное совещание.
Поскольку сегодня наконец появился на
этой равнине Сулейман-паша из Албании с очень многочисленной армией, чьи очень
сильные атаки бесстрашно и храбро отбивали господа офицеры и солдаты, теперь
необходимо подумать о том, что нужно сделать, чтобы защитить это очень важное
место и сохранить всю Черногорию. Вот почему я должен оценить перед вами его
сильные стороны, причины и цели <...> Мы видим, что перед нами армия
численностью более восьми тысяч бойцов, под командованием самого
Сулеймана-паши, и мы должны дополнительно принять во внимание подкрепление,
которое он ожидает в любой момент от бега, своего сына, которое тот собирает в
Валоне, около Чимары и в тех краях. Они хорошо вооружены, и по приготовлениям,
видимым в лагере, понятно, что он планирует утвердиться на этой равнине и
возводит земляные укрепления. С ним храбрые племена Кучей и Клименти, и пришли
даже две нахии, Црмничская и Риечская, так как после многочасовой борьбы они
поняли, что не смогут одолеть такое внезапное нашествие. Можно безошибочно
понять намерение Паши осадить это место и занять его, так как он хорошо
понимает его значение. Я пошел в бой с теми немногими силами, которые мне
удалось выжать из-за известной нехватки их в Провинции. Я также взял
немногочисленных солдат из очень слабых гарнизонов чтобы все способствовало
обороне этого отдаленного места и таким образом, я бы сказал, пренебрег
хорошими военными правилами, полностью лишив эти укрепления гарнизонов. А для
обороны Котора я оставил только артиллеристов. Я собрал местных жителей из-за
необходимости защищать границы Герцег-Нови и Грахова в Герцеговине из-за угроз,
возникающих из-за приготовлений тамошнего паши, и из-за присутствия его
алайбега в Требине. Затем я должен был обеспечить безопасность границы
Паштровичей и, наконец, я укомплектовал пять галер матросами городских
муниципалитетов, для проведения диверсий возле Бара, а также там, где это
покажется необходимым. Хотя дальше Будвы галеры пока не пошли из-за непогоды,
видно, что местное население находится в состоянии паники.
Когда одной из тех же рот, с
наибольшей численностью Ришнян, было приказано 23-го числа этого месяца
устроить засаду в удобном месте, чтобы остановить продвижение турок, но они
услышали о прибытии противника во Врелу, в часе ходьбы от этой равнины, то они
не согласились и отказались это сделать. В результате, когда турецкая армия
вчера вышла на равнину, все местные жители, как старые, так и новые подданные,
как только увидели турок, покинули места, отведенные им для того, чтобы
задержать неприятеля, удерживать его подальше от монастыря и обеспечивать
свободный проход для доставки боеприпасов из Котора через Негуши. Поэтому они
трусливо отступили, даже не попытавшись оказать ни малейшего сопротивления.
Таким образом, турки заняли поле и все дороги для доставки помощи, поэтому мы
решили с этим небольшим войском защищаться нападения с трёх сторон. В этот
момент враг пытается, хотя мы и бьём его непрекращающимся огнем, выбить нас от
монастыря. Каждая его операция также вызывает бегство упомянутых местных
жителей, скрывающихся между скал. Армия противника насчитывает, как вы знаете,
восемь тысяч бойцов, помимо тех подкреплений, которые они еще рассчитывают
получить. Я также должен отметить важность кулы и соседнего сторожевого поста
(Пандурицы), ведь пока мы будем держать эти объекты в своих руках, все
черногорцы будут твердо верить в нас. Они частично защищают округ Котора, и
территорию Будвы и других муниципалитетов вблизи побережья. От Высочайшего
Сената я получил четкое указание специальным дукалом от 21 июля 1691 года,
повелевшим мне предпринять всё возможное для сохранения этих позиций и сделать
больше того, что было сделано, и что, по их мнению, было невозможно.
В письмах от 11 и 20 числа этого
месяца я просил Его Превосходительство Господина Прокуратора, отвечающего за
провинции, который хорошо знает, в какой скудости находится Албания, на что я
неоднократно ему указывал, о подкреплениях, боеприпасах и еще двух галерах с
одной ротой для проведения диверсий под Улцинем, но до сих пор ответа я не
получил, возможно, из-за плохих погодных условий. В такой ситуации я сам
принимаю решения, но поскольку местные жители отказываются воевать, это дает
противнику преимущество. <...>
 |
| Венецианские мушкетеры. 1685 |
После того, как все обдумали речь Его
Превосходительства и хорошо поняли значение места, намереваясь послужить стране
наилучшим образом, все единогласно согласились:
Что его Превосходительство со своим
войском должен укрыться в монастыре, так как на равнине невозможно
противостоять столь превосходящему по силе врагу, тем более что все жители
разбежались. Тот, у кого есть преимущество места и прохода для удержания
сторожевой кулы, с одной стороны, защищает сам монастырь, затрудняет туркам
снабжение водой и охраняет это место, потому что было бы гораздо опаснее, если
бы сторожевая кула была брошена. Вместо местных солдат следует послать туда
одного капитана с тридцатью итальянскими пехотинцами, ибо осторожность его
Превосходительства и храбрость ветеранов больше ободрят оборону <...>
На следующий день, 26 сентября, паша атаковал венецианцев
и черногорцев, но снова был отбит, поэтому 27 сентября он приказал армии в 3000
человек атаковать кулы, одну из которых защищали всего тридцать итальянцев.
После чего начались переговоры с Эриццо о сдаче монастыря. Венецианцы решили
воспользоваться предложением паши и отступить, поскольку дальнейшая борьба была
бесполезна.
27 сентября 1692 года на совещании в монастыре было принято решение о сдаче
Цетине туркам.
Поскольку на заседании 25-го числа сего
месяца было решено, что я должен занять этот монастырь с армией и офицерами для
его защиты, я сделал это, принимая во внимание его большое значение, для чего в
сторожевую кулу был послан капитан с тридцатью итальянскими солдатами.
Недостаток времени и постоянные дожди не позволили завершить работы по
укреплению кулы, начатые неким Бонетто, но вчера там были храбро отбиты три
жестокие неприятельские атаки. В конце ночи противник получил подкрепление в 4
тысячи турок под командованием бега, сына Сулеймана-паши, которое он собрал в
Валоне, Чимаре и близлежащих местах. Наконец, сегодня утром они начали атаку
тремя тысячами человек, разделенными на три отряда. Они атаковали, не отступая
ни на шаг, хотя храбрый гарнизон осыпал их гранатами, ручными бомбами и
ружейным огнем, в результате чего, насколько нам удалось узнать, было убито
около трехсот турок. Турки силой заняли это место, потому что немногочисленные
солдаты не могли им в этом помешать. Теперь вся турецкая армия развернута, как
мы видим, для сильного наступления на это место. <...> Неприятель силен,
особенно из-за прибытия подкрепления в 4 тысячи турок, с которыми его войско
насчитывает более 12 тысяч человек, и он еще легко может их навербовать, и может
легко переправить их по воде всего на три четверти часа ходьбы отсюда. Так же
есть известие, что каждый час ожидаются другие подкрепления из Жабляка и
Подгорицы, откуда они начали стрелять из пушек, чтобы побить нас, и согласно
уведомлениям – они уже на полпути. Потеря сторожевой кулы сильно снижает
возможность обороны этого места, где постоянные дожди обрушивают траншеи так,
что они почти заполнены, поскольку местность песчаная. Поэтому приходится
постоянно восстанавливать ослабленные места, а в некоторых местах частокол
необходимо подвязывать канатами, прикрепленными к стене монастыря, который
полностью окружен противником, окопавшимся на расстоянии не более дальности
пистолетного выстрела. Конечно, если Паша нападет так, как он задумал, в его
отрядах будет много убитых, но, поскольку он зашел так далеко, он пожертвует
своими воинами, чтобы занять это место. Ни что не может допустить потери
морального духа и мужества нашего небольшого войска, которое уже устало, потому
что в течение пяти дней постоянно находилось в воде, под открытым небом, под
непрекращающимися дождями, без вина и мяса, для восстановления сил. <...>
Капитуляция неизбежна перед лицом такой вооруженной силы, иначе паша нападет на
один из ослабленных городов и таким образом вся Албания окажется в опасности, и
нам следует подумать о сохранении того, что важнее, так же и личность Его
Превосходительства, и эта небольшая сила нужна всей провинции. <...>
Местные жители покинули нас трусливо, испугавшись врага. Все нахии бросили
монастырь. А также местные воины, напуганные силой. Прошлой ночью сорок человек
сбежали из окопов. Нет также известий о подкреплениях из Далмации,
единственного места, откуда их можно ожидать. Наконец, у нас заканчиваются
боеприпасы из-за непрерывной стрельбы, которую мы ведем, и особенно
заканчиваются фитили, которые намокают все сильнее и сильнее, так что скоро не
будет возможности их обновить. Неприятель к настоящему времени потерял более
500 человек.
Когда все это было рассмотрено и подробно
обсуждено всеми присутствующими, было единогласно решено:
Поскольку защищать это место
считается невозможным и поскольку уже нет никакой надежды на прибытие помощи,
предложение Сулеймана-паши о капитуляции должно быть принято, но с теми
широкими, благоприятными и почетными условиями войны, которые будут согласованы
для того, чтобы сохранить самое главное, а это Его Превосходительство, войска и
крепости, и которые каждый с самоотверженным рвением оценивает как наиболее
целесообразные для государства.
 |
| 1. Спахия (сипах) османский кавалерист. Получатель тимара
(наследственного земельного владения в Османской империи в средние века), при
условии обязательного выполнения определенной, чаще всего военной службы. На
миниатюре спахия несколькими годами позже Второй Морейской войны (1714—1718). 2: Байракдар — туг - знаменосец. Даже больше, чем флаги и знамена, был важен туг, или конский хвост, знак отличия, указывающий ранг каждого командира. Султана сопровождали семь тугов, великого визиря – пять, члена дивана – четыре, беглербега или пашу – три, санджакбега - один. Туг был назначен каждому пехотному янычарскому или сипайскому кавалерийскому подразделению. |
После того как условия капитуляции были согласованы,
венецианский отряд немедленно выдвинулся в Котор, а оттуда на новые позиции,
поскольку Эриццо опасался, что турецкое наступление после взятия Цетине может
быть направлено в сторону Котора и Герцег Нови. Чтобы максимально отразить эту
атаку, он решил уничтожить Сулеймана пашу. Для этого перед отступлением вечером
27 сентября венецианцы во дворе Цетинского монастыря заложили мину,
рассчитывая, что паша войдет в монастырский комплекс на следующий день. Они использовали
специальный медленногорящий запал, который зажгли вечером 27 сентября и
который, по расчетам, должен был активировать мину на следующий день до
полудня, когда паша будет находиться в монастыре или его воротах.
Из доклада доверенного лица о сдаче
Цетине. 30 сентября 1692 года
<…> когда паша вошел в
монастырь, где уже была вся его свита и многие другие люди, взорвалась мина и
подорвала почти две трети монастыря, начиная от входных ворот с левой стороны
до монастырской кухни, засыпав рвы обломками и землей с той же стороны. Под
развалинами было погребено много людей, среди них почти все высшие чины его
двора, особенно: Мехмед-ага Шебалич из Жабляка, казначей паши, камердинеры,
пажи, четыре аги из Бара и разные другие господа с чинами и преданные ему люди.
Никто не спасся, а один камень попал Паше в правое плечо и правую ногу, поэтому
он носит руку на перевязи. Если бы мина взорвалась мгновением позже, он тоже
был бы погребен под обломками. Он спасся, потому что еще не вошел в монастырь.
Осталась цела церковь с правой стороны монастыря, где располагались помещения
монахов. Однако поговаривали, что их и все остальное собираются порушить,
потому что паша разозлился из-за этого события. Турки из самых отдаленных
уголков Верхней Албании отправились срывать свинец с крыши церкви, несмотря на
сопротивление христиан, бывших с ними в армии и умолявших прекратить дальнейшее
разрушение. <…> погибло более 300 турок. <очевидец> лично видел и
насчитал сто тридцать семь гробниц, выкопанных за пределами монастыря, то есть
на той стороне, где погребены умершие, <…> хоронили по двое и по трое в
одной гробнице, если речь шла о рядовых солдатах, а более знатных, включая
Мехмед-агу из Жабляка, забрали представители нахии Реки Црноевича, погрузились
на лодки и доставили в Жабляк и Подгорицу для захоронения там. За перенос
мертвецов до берега Реки паша платил за каждый труп двадцать реалов. После
этого события не было слышно ни одного военного инструмента из-за траура не
только Паши, но и всего лагеря. Паша и на следующий день не пожелал никого
принимать, а удалился в свой шатёр.
Из доклада о сдаче Цетине Джиролимо
Падетти, солдата роты подполковника конте Бартоломео дель Оди. Котор, 1 октября
1692 года
<...> Пока мы были в лагере в
Цетине, я был в полицейской сторожевой куле («Пандурице»), которая 27 числа
этого месяца подверглась нападению большого количества врагов, и их наверняка
было более 300, те кто защищали Пандурицу. несколько солдат, сколько было в их
силах, с ружьями, ручными бомбами и гранатами. Хотя в этой атаке погибло много
врагов, мы даже не успевали зарядить оружие и не смогли защититься от огромного
превосходства турок, они заняли место, растерзали немногих солдат, защищавших
его, а я был взял в плен и доставлен в лагерь Сулейман-паши.
После того, как паша согласовал
условия капитуляции с гарнизоном в монастыре, Его Высочество Господин
Чрезвычайный Провидур также поставил условие, что паша должен освободить всех
христианских узников из своего лагеря и дать твердую уверенность, что он
сделает это, когда все остальные условия капитуляции соблюдены. Меня отпустили
вчера около 23:00 и отправили сюда в сопровождении морлака из Черногории, а
приехал я сюда совсем недавно.
<...> Эффект <от взрыва
мины> был таков, что, помимо разрушения большей части монастыря, под руинами
осталось много врагов, особенно некоторые командиры, считается, что было убито
или искалечено более 350 человек, и это вызвало некоторое замешательство. к
неприятельской армии, которая собиралась вскоре уйти, и я полагаю, что к
настоящему времени они все уже покинули равнину.
 |
| Венецианский драгун. Начало XVIII века |
В предисловии к работе «Записка Венецианскому Сенату о
заслугах черногорцев перед Венецианской Республикой и неправдах, чинившихся им
пограничным комиссаром в Которе Николином Болицей». 1744 (Рукопись из
библиотеки Цетинскаго монастыря), изданной в 1882 году, П.А. Ровинский
отмечает:
<…> в 1688 году, Николай Эрицо с
венецианским войском помог черногорцам в войне с турками, причем они разбили
последних на всех пунктах и завладели Граховом. Это вызвало после движение
Сулеймана-паши скадарского на Черную-Гору, который разбил на Вертьелке Баю
Пивлянина и впервые разорил цетинский монастырь, построенный Иваном Црноевичем,
причем по словам Записки, опять с черногорцами был Бартоло Эрицо.
Из «Книги о черногорцах — Венецианскому
Сенату» (Книга за Черногорце – Ва Сенат Венетски). 1744
В то время, когда чрезвычайный
г-дин Бортуло Эрица стоял на Цетине в монастыре, где находится митрополичий
престол, там у него было безопасное место, он начал для себя собирать сведения
о турецких землях. Когда турецкий султан Отоман понял это, он спешно отправил
60-тысячное войско, чтобы схватить Эрицу и доставить его в Цариград. Турки
достигли Цетине, окружили монастырь и посекли итальянцев. Увидев это
собственными глазами, Эрица не нашел никого, кто мог бы его утешить, но он
обратил свой взор на черногорцев, которые с уверенностью выразили ему свою веру
и проявили храбрость; они сохранили Эрицу и благополучно доставили его в Котор.
Этот Эрица оставил мину в этом знаменитом монастыре. В какое время и час турки
вошли в монастырь, который они взяли вместе с церковью, и в этот самый час мина
загорелась и погребла в один момент большую часть турок.
Венецианский план чуть было не увенчался успехом,
поскольку 28 сентября в момент взрыва мины Судейман паша находился прямо перед
монастырскими воротами, и был дважды ранен разлетевшимися камнями. Большинство
турок, находившихся во дворе, погибли, в том числе четыре аги из Бара и
Мехмед-ага Шибалич из Жабляка. В гневе, приказав полностью снести и без того
поврежденный Цетинский монастырь, паша 29 сентября начал отступление в Скадар,
завершив поход в Черногорию. Цетиньский монастырь был разрушен, а митрополичья
резиденция перенесена в монастырь Добрская Челия.
Из письма Генерального Провидура Далмации
Даниэля Долфина Сенату. Сплит, 22 октября 1692.
<…> Надо сказать, что морлаки
открыли первые проходы и тем облегчили Паше работу, и сделали они это из-за
страха или из-за своей ненадежности, из-за привычки склоняться к более сильным
или удачливым возможностям. Ваша Светлость ясно понимает, что в такой
крупномасштабной атаке наибольшую защиту можно обеспечить, охраняя выгодные
позиции. Принимая во внимание их важность, я всегда указывал, и Его Светлость Провидур
отдавал прямой приказ использовать их, но так как их охраняло мало людей, то
эти позиции были оставлены противнику без всякого сопротивления.
Небольшая армия и Командующий
сделали больше, чем должны были, поэтому я бы сказал, что их великое чувство
долга и чрезмерная смелость способствовали тому, что они решили 25 сентября
оборонять место, что, конечно, не было решением в соответствии с их
возможностями, и что выяснилось всего через два дня, когда 27 сентября пришлось
оставить вырытые в земле траншеи, обрушившиеся из-за дождя. К этому я должен
добавить невозможность прибытия помощи, которая, сколько бы ее ни удалось
выжать из этих скудных районов, была бы недостаточной, потому что враги заняли
все важные позиции.
После того как Его Светлость
Чрезвычайный провидур прибыл в Котор, он постарался принять необходимые меры
против больших успехов, которых Сулейман мог бы достичь благодаря численности
своей армии и возможностям. <...> При этом уговоры и обещания
вознаграждений со стороны упомянутого г-на Провидура оказались эффективными, и
в последующих письмах от восьмого числа сего месяца, отправленных вместе с
предыдущим, он подтвердил, что они будут служить верно и предлагать решительную
помощь. сопротивление с оружием в руках.
30 октября 1692 года — Сенат Генеральному
Провидуру Далмации Даниэлю Долфину
После неприятных сведений,
полученных от Чрезвычайного провидура из Котора, о скоплении турок и о
оставлении им Цетинского монастыря, сенат готовился представить вам свои
намерения относительно организации наилучшей защиты и поддержки этих столь
важных областей. Поскольку до нас доходят сообщения об успехах (турок),
согласующиеся с первыми, которые были собраны, то понятно решение упомянутого
Чрезвычайного Провидура организовать оборону как можно скорее, и дело кончилось
необходимостью сдачи этого места, потому что его невозможно было удержать.
 |
| 1. Рядовой артиллерист в парадной форме 2. Офицер османской артиллерии |
С уходом венецианских войск из Цетине власть Венеции в
Черногории закончилась. Это было последнее пребывание венецианской армии в
Черногории. Пемена во всех нахиях признали власть Скадарского паши и
большинство из них передали ему заложников и заплатили дань. Эрицо пытался
привлечь на свою сторону те племена, которые не сдали заложников (Побори,
Маина, Браичи, Грбаль, Кучи и Пьешивци, Мартиничи, Пипери и Братоножичи). Он
немедленно обратился к Негушанам и вскоре расположил к себе Белошей и Чекличан,
убедив их, что если они не заплатили дань раньше, то не сделают этого и сейчас.
Чтобы подтвердить свое намерение, он в декабре 1692 года послал Зана Грбичича
убить или разогнать сборщиков налогов в Чекличах. Больше всего проблем у
венецианцев было в Црмничской и Риечской нахиях, где население было покорно
туркам, в страхе перед Сулейман пашой и Мустафой Мехмедовичем со стороны Реки
Црноевича. Мустафу венецианцы отравили. Наряду с этими мерами Эрицо начал
раздавать вождям подарки. Для Венеции было особенно важно привлечь на свою
сторону Озриничского кнеза Вукоту Вукашиновича, очень влиятельную фигуру в
Черногории. Хотя действия Николы Эриццо были хорошо продуманы, на достижение
положительных результатов без присутствия венецианской армии в Черногории
надежд было мало, о чём ему говорили сами черногорцы.
Весь 1693 год прошел без конфликтов со Скадарским пашой. Сулейман не смог
возобновить свои действия против Черногории, поскольку ему пришлось направить
свою армию к Дунаю. Кроме того в армии Бушатли, расквартированной в Подгорице и
Скадаре, вспыхивали восстания, что позволило Эриццо начать переговоры по
заключению союза с племенами Брды. Даже главари Црмницы заявили о своей
готовности снова перейти на венецианскую сторону. При столь серьезном
недостатке сил и средств следует признать действия Николо Эриццо на посту
Чрезвычайного провидура очень эффективными. Его работу феврале 1694 года
продолжил в новый которский провидур Альвизо Марчелло. Однако в сложившихся
обстоятельствах он не был столь удачлив.
Поскольку Венеция не имела своего представителя в Черногории, после 1692 года
республика перестала считать Черногорию своей территорией. Своими венеты
считали Грбаль, Побори, Маина и Браичи. После неудачи в Черногории венецианцы
обратились к Герцеговине и добились там заметных успехов. Пока в Черногории
было мирно, в 1694 году в Герцеговине произошли крупные сражения, и
венецианско-герцеговинские отряды заняли Требинье и Клобук. К концу XVII века
Венеция наконец овладела всем Которским заливом и получила Леденице. Мусульманское
население Боки отступило в Герцеговину и Боснию. Но Республика не сумела
сохранить свои завоевания в Герцеговине. Им пришлось вернуть туркам Клобук,
Зупцы, Попово и район Требине.
***
В «отчетах венецианских провидуров» начала XVIII века
фамилии Риццо и Эриццо встречаются лишь единожды.
Из письма Чрезвычайного Провидура Николо
Контарини Сенату. Херцег-Нови, 24 июня
1712 года
Хотя Сераскер-паша из Боснии с
десятью тысячами человек предпринял поход на подчинение черногорцев, он даже не
приблизился к границам. В первых донесениях доверенных лиц говорилось, что он
наступал с шестью или десятью орудиями, с большими мотыгами, лопатами и обозом.
Среди множества слухов были такие, которые утверждали, что, когда он
объединится с другими пашами и когда ему удастся привести к порядку тех, кого
называют мятежниками, он с их помощью захочет завоевать этот город. Это видно
из прилагаемых писем Кавалира Буровича и старшего капитана Риццо, которые они
мне срочно прислали.
<...> я приказал општинам
Пераста, Прчани и Паштровичей, а также капитану Которского округа защищать себя
и быть готовыми сражаться с оружием там, где возникнет необходимость или им
прикажут это сделать. Я снабдил командиров свинцом и порохом, но с приказом,
чтобы они не употребляли его без точного приказа начальника или если они не
будут вынуждены обстоятельствами, и чтобы они компенсировали и вернули
государству то количество, которое они не использовали.
Из письма Генерального Провидура
Франческо Ериццо Сенату. 9 марта 1717 года
Многочисленные христианские племена
Черногории, как и Кучи из-за горного расположения их обитания и их
воинственного духа, почти жестокого, отделены двойной плотиной от
государственных благ, которыми Ваше Высокопревосходительство владеет в Албании,
и от товаров из Порты. Память о том, как раньше счастьем дышала эта власть,
которой они наслаждались, хотя и с перерывами, при этом милостивом управлении,
пробуждает в их душах нетерпение достичь его снова. Возможно, их воодушевил
близкий пример Грблян, их соседей, перешедших под наше управление в прошлом
году, но, прежде всего, их воодушевляют и удовлетворяют лесть и умение, которое
в течение некоторого времени представляло собой полезную и похвальную работу
ловкости и мудрости его превосходительства генерального провидура в Далмации.
<… > Государственная щедрость и
мудрость Высокого Сената сумеют все взвесить как следует, и ему не составит
труда обеспечить любой ценой уважение и лояльность этих сильных, горных людей,
которые могли бы даже угрожать нашим границам, если мы не сделаем их своими
подданными, тем самым мы значительно расширим и достойно защитим государство
граница, которого была отодвинута. |
| 1. Янычар – рекрут 2. Ополченец – резервист |
Примечание:
* Большинство иллюстраций взято из книги: Alberto Prelli,
Bruno Mugnai «L’Ultima Vittoria Della Serenissima»
Дополнительные источники знаний:
П.А. Ровинский «Записка Венецианскому сенату о заслугах черногорцев перед
Венецианской республикой и неправдах чинившихся им пограничным комиссаром в
Которе Николином Болицей» (1744). Рукопись из библиотеки Цетинского монастыря.
Спб. 1882
Димитрије Милаковић «Историја Црне Горе». 1856
Дејан Микавица, Горан Васин, Ненад Нинковић «Историја Срба у Црној Гори
1496-1918»
Gligor Stanojević «Crna Gora od pada Crnojevića do Vladike Danila Petrovića»
Lovorka Čoralić «Boka kotorska u doba Morejskoga rata (1684-1699)»
Все «ежовые» расСказки
Кавач. Комплекс Риццо. Pazi, jež! (1)
Котор. Ёж в гостях у Гуся. Pazi, jež! (2)Кавач. Комплекс Риццо. Pazi, jež! (1)
 |
| Венецианские артиллеристы. 1695 |
Комментариев нет:
Отправить комментарий